– Это дело следствия – понимать.
– Ага…
– И… всему свое время, Анна. Когда будет надо, я Вас отпущу… К тому же, думаю, что срочной необходимости готовить репортаж про Рябинина у вас больше нет, – Дятлов развернулся к ней.
– Почему это?.. Нет, ясно, что мы опоздали, конечно, но это ничего не отменяет…
– Обстоятельства существенно изменились. Господин Куманин сегодня вечером добровольно подал в отставку с поста мэра Усть-Гилинска. Завтра об этом будет объявлено официально. Я уже дал знать Вашему руководству по электронке, что наши комментарии по убийству Рябинина будут скорректированы и даны позже.
– Но как так!?
– Вот так.
– Странности какие-то…
– Усть-Гилинск ими полон, – Дятлов встал, вновь прошелся и сел рядом с Аней на банкетку. Смотря на нее сверху вниз, следователь усмехнулся и сказал:
– Ну, на кой черт вас туда понесло?..
– Кхм, записанный на камеру разговор с Алексеем Куманиным о Рябинине мог бы скомпрометировать Куманина-старшего, ну, мы и поехали в клуб «Деймос» искать этого Алексея. Только не спрашивайте: зачем? Это была идея нашего шеф-редактора Гали… Галины…
– Ох, понимаете, Аня… Скорее всего, Алексей Куманин причастен к убийствам Рябининых и исчезновению денежных средств. Вот те самые шестьсот тысяч евро, обнаруженные Вами в клубе «Деймос», это только малая часть из украденного у… ну, Вы понимаете… На данный момент органы крайне активно занимаются поиском Алексея и его друзей. А вы их, Аня, спугнули, – он замолчал и стал испытующе смотреть на нее. Она сглотнула слюну и в нерешительности отвела взгляд.
– Мы… я… не хотела Вам навредить, Максим Викторович, – голос у нее задрожал.
– Всё в порядке, успокойся, – неожиданно ласково сказал Дятлов и провел рукой по ее лицу. Аня робко взглянула на него:
– Но Вы же сказали…
– Никак не могу тебя разгадать. Кто ты, Аня? – он приблизил свое лицо к ней, так что она почувствовала смесь запахов его тела и табака, и еще немного аромата мужских духов «D&G». Вытянула свои губки и дотронулась ими до его теплых губ. Дятлов провел языком по ее рту и проник внутрь.
Отвечая на поцелуи следователя, Аня страстно ухватилась руками в кожаных перчатках за его крепкие плечи, обтянутые тонкой тканью рубашки, одновременно чувствуя, как его мягкие ладони скользнули по ее талии, груди под курткой и свитером, сползли вниз, к бедрам, пытаясь пролезть под облегающие джинсы. Его тело становилось все ближе и рельефнее, а ее изогнутая нога уже была закинута на банкетку. Мало места. Чертов обогреватель. Шум в коридоре около кабинета. Дверь открылась.
– Не, по-любому я не вовремя, – раздался издевательский голос Александра Петровича. Дятлов отпрянул от Ани.
– Подожди за дверью, – зло скомандовал следователь.
– Макс, дело крайне срочное…
– Я сказал.
Александр Петрович вышел, оставив незадачливую парочку наедине. Аня выпрямилась и начала поправляться. Дятлов молча встал и прошел к креслу, надел форменный пиджак.
– Из Усть-Гилинска уезжай. Как можно скорее уезжай, лучше всего – сейчас же. И этого своего не забудь прихватить… оператора. У нас тут свои дела, не до вас, – твердо сказал следователь. Аня поднялась с банкетки и направилась к выходу из кабинета. Но в тот момент, когда она поравнялась с ним, Дятлов схватил ее за руку и притянул к себе:
– Я тебе позвоню… или найду, – и на прощание хитро улыбнулся.
* * *
Сняла перчатку с правой руки и вытерла губы. Затем вновь надела. Аня стояла в коридоре прокуратуры Усть-Гилинска, прижавшись к стене, и смотрела в одну точку на плакате напротив. Лампочка в посеревшей люстре на потолке противно мигала, усиливая атмосферу изжелта-черной тревожности. Она вздохнула и почувствовала, как по щекам покатились слезы, беспрепятственно капая на куртку.
– Ань, ну как, закончили? Представляешь, я так и не смог дозвониться Гале! А еще пока тебя ждал, видел тут эту женщину, которая в доме Рябинина убиралась. Они, наверно, у нее пока-за-ния… – Коля приблизился к Ане вплотную и увидел ее заплаканное лицо. – Что случилось!?
– Все в порядке, – еле слышно ответила она.
– Что он тебе сделал!?
– Ничего…
– Но!..
– Обними меня, – Аня уронила голову на плечо оператора, тот мгновенно растаял и, опустив на пол ее рюкзачок, сжал корреспондентку в крепких объятиях.
– Нам надо отсюда уходить, – шептала она, – надо уходить…
* * *
На часах было одиннадцать вечера. Коля поставил на столик, за которым в буфете гостиницы «Меланхолия» сидела Аня, две чашки со сладким черным чаем и вазочку с печеньем и сушками.