Бах! Бах!
Вскинув руку, О’Шиннах тоже начал стрелять, старательно ловя светлое пятно в прорезь мушки. Он жал и жал на спуск, сквозь грохот выстрелов было слышно, как визжат пули, рикошетя от камня, что-то с треском лопнуло... но вот курок щелкнул впустую, а призрак все так же приближался, не замедлившись и на миг...
...пока вдруг не свернул – прямо в стену, не дойдя до них футов двадцать, не больше.
– Что это было, сэр?
Лейтенант привалился к стене... затем живо представил, как холодные призрачные руки утягивают его вглубь камня, и отскочил, едва не врезавшись в Карда.
– Сэр... я... готов поклясться, что не промахнулся!
– Верю, – задумчиво кивнул полковник. – Потому что я готов поклясться в том же.
Громко хлопнула дверь и на галерее появилось еще одно пятно света – на этот раз куда более привычного, желтого.
– Доброй ночи, сэр! – Хейвен поднял фонарь. Он тоже спал, – если в эту ночь в замке вообще кто-то спал! – не раздеваясь, лишь сменил куртку на халат. – Как я понимаю, вы тоже... убедились.
– Убедился, – медленно повторил Кард. – В том, что дело сложнее, чем казалось на первый взгляд. Проводите меня к телеграфному аппарату. Нам потребуется... консультация.
***
Со стороны могло показаться, что лорд Рич уделяет все свое внимание лежащей перед ним партитуре, а вовсе не рассказу О’Шиннаха. Впрочем, сам лейтенант уже был достаточно знаком с Ричем и не сомневался – тот не упустит и полслова... если, конечно, сочтет дело достаточно важным. Или хотя бы сколь-нибудь интересным.
– М-м-м... и это все?
– Все, что нам известно, – подтвердил Аллан. – Конечно, – добавил он, – если полковник с тех пор не открыл что-то новое.
Лорд Рич пренебрежительно махнул рукой.
– Если бы Кард и впрямь сумел разобраться в деле, очередь курьеров с телеграммами стояла бы от моих дверей до Графтон-Герцогского вокзала. Хотя дело-то... как дизентерийная амёба.
– Опасное?
– Нет, – фыркнул Рич, – простейшее.
Аллан поймал себя на мысли, что начинает разделять отношение полковника – и не только его – к «маленькому безумному лордику». Рич был непоследовательным, невежливым, несносным... и еще множество «не». Правда, все эти «не» перевешивало одно большое «но» – маленький лорд в самом деле умел разгадывать самые сложные и запутанные тайны...
...если хотел.
– Банальность и скука! – хлестко произнес Рич. – А жаль, право... я так надеялся, что ваш рассказ скрасит мне хотя бы остаток дня.
После этой фразы в кабинете наступила тишина... долгая. Лейтенант успел неторопливо сосчитать до двухсот и подумать о том, что визиты к этому... шимпанзе в попугайском наряде, с его ужимками и выходками, должны оплачиваться по двойной, нет, тройной ставке. Наверняка эта идея встретит у Карда понимание и поддержку.
– То есть, сэр, вы не хотите лично посетить замок?
– Но зачем? – искреннего удивления в голосе лорда Рича хватило бы на троих. – С архитектурной точки зрения этот уродливый каменный сарай ничего интересного не представляет. Полюбоваться на куда более удачные образчики неоготики я могу и без утомительной поездки, дворцовый комплекс герцога Ривендейльского в получасе неспешной прогулки. К тому же, – капризно произнес он, – сегодня в королевской опере поет мадам Патти, пропустить её арию было бы настоявшим преступлением перед искусством.
– Настоящим... преступлением... – медленно повторил Аллан. Эта фраза будет хорошо выглядеть в рапорте полковнику Карду. Святой Тоц, как же он разозлится...
– Именно так, – невозмутимо подтвердил Рич. – В отличие от вашего глупейшего дела. Замок с призраками, пфе, подумать только!
– Собственно, – добавил он, – я удивлен, нет, поражен, что его не раскрыли раньше, когда был убит старый лорд. Да-да, и не улыбайтесь, Моран, – Рич покосился на застывшего у стены и практически слившегося с ней эльфа-дворецкого, – я еще сохраняю остатки веры в человеческий разум... несмотря на все усилия общества убедить меня в его полном отсутствии.
– Я не улыбаюсь, сэр, – чопорно возразил дворецкий.
– Моран, вы ржете, корчитесь и дрыгаете ногами от смеха, – запальчиво возразил лорд. – Да-да, и не отрицайте... у вас дрогнуло правое веко, я видел! Конечно, что может быть смешнее глупых людишек...
– Только гномы, сэр.