— Пей, тебе надо восстановиться, и лучше сейчас, пока ведьма нам не мешает. — попросил он.
Охотница замешкалась. Она уже не первый раз прибегала к крови демона. Та действовала на нее как лекарство, мгновенно заживляя раны, и возвращая способность сражаться. Но в тоже время, девушка ощущала некую вину. Она знала что поступает неправильно. Если бы другие охотники узнали об этом, непременно бы вздернули ее на кресте, провели изгнание Девона, а после ее очищения, посадили в психушку, запретив таким образом охотиться.
В куче арматуры послышалось слабое скрежетание. Ведьма начинала приходить в сознание.
— Лидия, не медли, тварь просыпается. — поторопил охотницу демон.
Девушка взяла его за раненую руку и припала губами к крови. Она закрыла глаза, чтобы не думать о том что делает, и о том, как бы с ней поступили ее друзья охотники. Или ее дедушка.
Пока она пила, ведьма-перевертыш наполовину выбралась из завала ржавого железа. Она подняла окровавленную голову с белыми волосами, и увидела то, чего никогда не ожидала увидеть.
«Неужели… — не верила она своим глазам. — Слухи не врут. Проклятая охотница, убившая своих родителей охотников. По слухам она заключила сделку с демоном… Значит это она, а парень рядом с ней, чью кровь она сейчас пьет…демон? Тогда те эротические фантазии, которые я увидела когда оплела ее иллюзией — отчасти правда? Охотница и демон! Какой непростительный грех со стороны каждого из них! В любом случае… кем бы они не были… я отомщу за своих сестер!»
Чудовище выбралось из западни. Она встала в стойку, готовая наброситься на странную пару.
Лидия уже выпила достаточно крови Девона и отстранилась. Она закинула голову назад, пытаясь подавить животный инстинкт, который пробуждался в ней всякий раз, когда она пила запретную жидкость.
Девон оставил ее, обратив внимание на ведьму. Он выровнялся, встал в свою особую стойку, и задержал дыхание. Он готов к ее нападению.
Чудовище побежало. Оно выставило вперед свои когтистые окровавленный руки, оскалило острые клыки.
Ведьма желает лишь мести. Она сделала последний рывок и прыгнула на Девона. Тот увернулся и сделал всего одно движение правой рукой. Он вонзил ее в грудь нападавшей. Проломил грудную клетку и добрался до сердца.
— Ты… пожалеешь что связался с охотницей, демон! — прошипела та, остановившись. Она поняла что проиграла свой последний бой. — Охотники убивают таких как мы. Почему ты решил объединиться с ней?
— Потому что не все охотники одинаковые, и не все чудовища желают лишь убивать. Ты сожалеешь о смерти своих сестер, желая отомстить за них. — в голосе демона промелькнуло сострадание. — Но разве они хотели бы этого? Ты последняя из трех, но повторяешь их судьбы, ведя себя к смерти. Зачем? У тебя еще есть возможность остановиться, и выбрать иной путь. Так попытайся. Покажи остальным что чудовища имеют сердце!
Его слова пробрали ведьму до глубины души. В ее глазах выступили слезы. Она вспомнила двух своих погибших сестер. Они улыбались ей. Последний раз, когда они собрались вместе, они стояли на крыше одного из домов, и смотрели как солнце медленно плывёт за горизонт.
Но вот милое воспоминание сменилось: теперь она видит как одна из сестер, самая старшая в семье, обезглавлена. Ее тело сгорает в алом пламени. А самая младшая сестра, повешена на дереве, и в ее груди торчит серебряный штырь.
Их смерти снова заставили ее испытать боль и гнев.
— Мою семью у меня забрали охотники… — тихо заговорила она. — Я никогда не прощу их!
Она вскинулась, и правой рукой нанесла удар по лицу Девона, ранив его правую часть лица.
Он не медля сжал руку в кулак, и сердце ведьмы-перевертыша оказалось мгновенно раздавлено.
Она широко раскрыла глаза, в которых стремительно гасла жизнь. И прошептала: «Ты будешь проклят!..»
— Я и так проклят… — тихо возразил Девон, и вынул руку из ее раны, сбрасывая мертвое тело как мусор.
Коснувшись бетонного пола, мертвое чудовище загорелось зеленым огнем.
— Последняя из Трех Теней Цирцеи уничтожена. — Лидия встала справа от Девона, смотря как сгорает тело.
— Не думаю что это все. Есть и другие Тени Цирцеи. Просто они лучше скрываются. — задумчиво произнес демон, чувствуя как глубокая рана на лице восстанавливается.
— Наверное, ты прав. Знаешь… — охотница решилась на старый разговор. — Когда она оплела меня своей иллюзией, я увидела нашу первую ночь вместе. И вспомнила твоих друзей… Прости.