Арчер и я дошли до того состояния, когда мы оба едва ли каталогизировали более 10 предметов течение часа, который мы проводили в подвале.
Венди ничего не сказала, что только подтверждало мои подозрения, что главная цель дежурства в подвале заключалась в том, чтобы быть запертыми здесь внизу в течение часа три раза в неделю.
В конце концов, выполнение работы было бессмысленным, так как все, что мы каталогизировали, на следующий день было уже в совершенно других местах. Мы проводили время в основном разговаривая.
Так как Дженна начала плавать в глубокой части жалкого бассейна, Арчер был наверное единственным другом, который у меня остался.
Элоди и Анна полностью отказались от моего вступления в их шабаш и из того, что я слышала было ясно, что они искали белую ведьму, что означало, что я упала ниже уровня их презрения ко мне.
Я пыталась убедить себя, что мне все равно, но по правде говоря, жизнь в Гекате стала очень одинокой.
— Ты думаешь, учителя суровы со мной из-за моего отца? — спросила я Арчера, выглядывая из за учебника, расположившегося у меня на коленях.
— Возможно. Он запрыгнул на пустую полку. — У Продигиумов очень большое эго. Не все из них большие поклонники твоего отца, а миссис Каснофф не захочет, чтобы другие родители подумали, будто к тебе особое отношение только потому, что твой отец практически их король.
Он приподнял бровь. — Что делает тебя Коронованной Принцессой.
Я закатила глаза. — О, да. Сейчас я протру свою корону, и я готова.
— Да, ладно, Мерсер. Я думаю, ты могла бы стать неплохой королевой. В тебе определенно есть частица высокомерия.
— Я не высокомерная! — Я почти взвизгнула.
Он откинулся на локти с озорной улыбкой на лице. — Да, ладно. В первый раз, когда мы встретились, от тебя буквально веяло холодом.
— Только потому, что ты вел себя как придурок, — резко ответила я. — Ты сказал, что я плохая ведьма.
— Так ты и была ею, — сказал он со смехом.
И потом, превращая все в шутку, мы оба сказали в унисон, «Плохая собака!» и улыбнулись друг другу.
— Ты просто не встречал девушку, которая бы не лезла из кожи вон перед тобой, будто ты из какой-то мальчишеской группы или что-то в этом роде, — сказала я, когда наш смех немного поутих.
Я отвернулась к своему эссе, так что мне пришлось взглянуть вверх, когда я поняла, что он не ответил мне.
Он смотрел на меня, немного улыбаясь со странным блеском в глазах. — Так почему же ты так не делала?
— Прости, что?
— Что ж, согласно твоим словам, девушки всегда передо мной из кожи вон лезут. Так почему ты не лезла? Не твой тип?
Я глубоко вздохнула, надеясь, что он не заметит. Странные ситуации, типа этой стали происходить все чаще между мной и Арчером. Может быть это потому, что мы проводим слишком много времени в подвале наедине или то, как близко оказались наши тела, пока мы выбивали дерьмо друг из друга на Защите, но я стала замечать тонкий сдвиг в наших отношениях.
Я пока не сбрендила настолько, чтобы поверить, что он по-правде влюбился в меня или что-то в этом роде, но элементы флирта определенно стали вырисовываться. В такие моменты меня не оставляло чувство странной и абсолютной уверенности в себе.
— Нет, — наконец-то сказала я, стараясь сказать это небрежным тоном. — Мне всегда нравились всезнайки. Надменные симпатичные мальчики не пользуются у меня популярностью.
— Так ты считаешь меня симпатичным?
— Заткнись.
Мне необходимо было сменить тему. — Как насчет твоей семьи? — спросила я.
Он взглянул на меня испуганно. — Что?
— Твоя семья. Им нравится мой отец?
Он быстро отвернулся и слегка пожал плечами, но я видела, что что-то было не так. — Моя семья, в общем-то, не очень интересуется политикой, — сказал он. Затем он поднял свой список. — Ты не видела Клык Вампира: Д. Фроселли?
Я покачала головой.
Когда я вернулась к своему эссе, я задумалась, что такого я сказала Арчеру, чтобы так его напугать. Мне пришло в голову, что на протяжение прошедших шести недель, когда мы работали вместе, Арчер не много то говорил о своей семье.
Это никогда ранее не беспокоило меня, но теперь, конечно, когда я знала, что он не хочет об этом говорить, меня съедало любопытство.
Я подумала, что Дженна должна была знать что-нибудь о прошлом Арчера, но потом, я быстро отбросила эту идею. Дженна едва вообще разговаривает с кем-нибудь и явно переживает более крупные неприятности.