На крыше помимо Евпсихия Гадовича находилось еще семь человек. Двое что-то высматривали внизу, свесившись с парапета, и домовой крикнул им, не снижая скорости:
– Немедленно отойти от края!
Он не стал задерживаться, чтобы проследить за тем, выполнено ли его приказание, потому что торопился к другой группе. Четыре испуганных фигуры склонились над пятой, которая лежала в луже воды неприятного и пугающего розового цвета.
– За директором отправили кого-то? – спросил домовой, сражаясь с неровным дыханием.
– Нет...
– Чего ждём?.. Куда? Ласточка, какого дракона? Вниз давай, без лестницы... Завтра же будет доложено преподавателю по левитации, что ты ни демона не умеешь соображать в стрессовой ситуации.
Судя по несдержанной речи ночного коменданта, он и сам несколько растерялся от такого стресса, но фейка только согласно кивнула и метнулась к парапету, а Евпсихий Гадович склонился над лежащей без сознания девушкой:
– Куда же ты опять вляпалась, Цыплёночек?
Дрожащими пальцами домовой провёл по бледной щеке, перемазанной кровью, и беспомощно оглянулся на присутствующих.
– Что здесь произошло?
***
Вообще не понимаю, что произошло. Только что мы смеялись, и я даже почти без стеснения рассказывала подругам об Алексе и о своём семейном положении, а в следующее мгновение Фифа кричит что-то о ненависти и хохочет, как сумасшедшая, и в меня летит огненный рой пугающих размеров.
Не знаю, что случилось раньше: я создала в противовес высокую стену из воды или вспомнила о том, что мне это категорически нельзя делать. Но факт остаётся фактом: стена возникла между нами и Сафской, и почти сразу на меня обрушилась нечеловеческая слабость, гораздо хуже, чем в прошлый раз. Я только успела заметить, как Сафскую смыло с крыши гигантской волной, а потом глаза закрылись против моей воли. Я словно сама очутилась под той толщей воды, которую только что вызвала и не смогла удержать. В ушах шумело и трещало, поэтому слова и крики остальных участниц ночных посиделок на крыше до меня долетали искажёнными обрывками и не имеющими смысл междометиями.
Проклятье, Алекс мне голову оторвёт! Он же велел мне не пользоваться стихиями, не встревать ни во что. И быть осторожной! Ещё подумалось, что надо срочно предупредить девчат… А вот, о чём именно предупредить, уже как-то не думалось.
Междометия, крики и звуки ночной Школы Добра слились в один сплошной гул, плавно перетёкший в тихий шепот леса. Приятный ветерок подул, щекоча лицо, бережно коснулся мокрых щёк, и я открыла глаза.
На этот раз солнца не было – над лесом щербато подмигивала стремительно похудевшая луна. Я по-прежнему была босиком и всё в том же жёлтом платье. А вот собеседник мой изменился.
Начнём с того, что на этот раз он был не один, а в компании мрачного типа в жутком балахоне с остроконечным капюшоном, опущенном на глаза. Известный же мне Страж дополнил уже виденный мною ранее образ пирата кожаным жилетом и элегантной бородкой, которую он нервно пощипывал, бросая на меня странные заговорщицкие взгляды.
– Так, значит, ты и есть та, кто изъявил желание заплатить долги за отступников?
А? Я даже по сторонам огляделась непроизвольно в поисках того, к кому мрачный мужик обращался.
– Она. – Кивнул Страж и загадочно подвигал бровями, не сводя с меня немного безумных горячечных глаз.
– Я?
Призрачный демон сдавленно застонал, а я обернулась к таинственному мужику.
– Послушайте, я не совсем понимаю...
– Я вижу, – мужик нервно махнул рукой в сторону моих босых ног. – Пора уже определиться, девочка. Делай свой выбор и не морочь мне голову. Ты видела глаза этого существа?
И бессовестным образом ткнул пальцем в бок Стража.
Я ещё раз заглянула в эти самые глаза и пожала плечами:
– Ну, да... А в чём?..
– Ты до него дотрагивалась?
– Ну, если быть совсем точной, то это он до меня дотрагивался... Но технически, да.
– И чего же тогда ты ждёшь? – Остроконечный капюшон раздражённо дернулся, а я почувствовала себя как в дурном сне, когда все вокруг указывает на то, что ты в курсе происходящего, а ты не понимаешь ровным счётом ничего, а потому страдаешь от приливов неловкости и стыда. Впрочем, кажется, это и было всего лишь странным сном.