Поэтому и удивляться не стоит тому, что в те времена героями моих ночных кошмаров были кровожадные упыри, беспощадные драконы и коварные призраки.
– Никогда не верь призракам! – шептал Сандро, склонившись над книгой. – Ни мёртвому мальчику, ни плачущей женщине! Не верь обещаниям и клятвам, не верь. Ибо призрак обманет. Мечтая о жизни, он захватит твоё тело, запрёт тебя в самом маленьком уголке твоего разума и проживёт твою жизнь за тебя.
– Никогда не верь призракам! – говорил папа во время своего очередного параноидального обострения. – Ты не представляешь, как они коварны!
– Никогда не верь призракам! – произнёс голос мёртвой волчицы в моей голове. – Но я не обману. Обещаю.
И вопреки всем своим знаниям и убеждениям я позволила Уне войти в мой разум. Сначала всё было прекрасно. Волчица держала слово и не пыталась взять контроль в свои руки, она прислушивалась к моему мнению и даже помогала успокоиться, когда невысокий волк в вязаном свитере брякнул, что я теперь замужняя дама.
Однако потом она сказала:
– Прости, малышка, но детское время вышло.
И выключила меня из моей жизни. Я даже испугаться не успела или вспомнить напоследок о лучших мгновениях своей жизни. Или на Алекса разозлиться ещё раз. Или испугаться за него же. Я просто уснула. И этот сон отличался от обычного лишь тем, что я не проснулась отдохнувшей. Наоборот: болело всё тело, руки – будто я гири таскала, ноги – как после кросса. Кожа, голова и почему-то даже зубы.
Из одежды на мне было покрытое бурыми пятнами полотенце. Я решила, что проще всего сделать вид, будто не понимаю, откуда эти пятна взялись. Да и спрашивать о том, пережил ли Арнульв общение с мёртвой Уной, у второго оборотня не стала. Ибо тот сидел в углу и тихонечко бормотал:
– Этот пальчик хочет спать... Этот пальчик лёг в кровать... Этот пальчик чуть вздремнул...
Я протянула к оборотню руку, чтобы забрать исписанные мелким почерком листы, лежащие перед ним на столе.
– Не надо!!! – побелев, вскрикнул волк и шарахнулся от меня, как девственница от дракона. – Ма-м-м-а...
Вскочил на ноги, но на первом же шаге споткнулся и рухнул, как подкошенный, сильно ударившись головой об пол.
– И знать не хочу, что тут случилось, – пробормотала я и быстрым шагом покинула комнату, и не подумав о том, чтобы оказать волку первую помощь. Я, конечно, добрая и светлая девочка, но с недавних пор местами всё-таки злая. А не нужно было меня похищать!
Я вышла на улицу, огляделась по сторонам, и близко не представляя, где нахожусь и в какой стороне искать Речной посёлок. Там, наверное, все на ушах стоят, папе сообщили…
Ох, что устроит Волчок-старший, когда узнает о выходке оборотней! Страшно подумать… Впрочем, не думаю, что его месть будет страшнее той, которой сполна напилась сегодня Уна, оккупировав моё тело.
А то, что месть удалась, сомневаться не приходилось. Об этом свидетельствовали брызги крови на стенах в той комнате, где я оставила потерявшего сознание эмпата. Кровавые следы я видела и в коридоре, и на крыльце, а под одиноким деревом у деревянного забора я с ужасом заметила человеческую ступню и зажмурилась, запрещая себе думать об этом.
Не я.
Не я.
Это была не я.
Не мои руки! Не мои зубы!.. Не думать об этом! Дышать и не злиться. Дышать и делать упражнения. Анализировать ситуацию.
Арнульв умер – это факт, но похищал меня он не один. Значит, где-то рядом могут быть и другие оборотни. И вряд ли мне повезёт нарваться на ещё одного труса. Вполне допускаю, что на всю округу бедняга эмпат (не думать о том, что он видел!!) один такой.
Я огляделась по сторонам. Без особого интереса посмотрела на тёмные окна огромного особняка, разумно предположив, что если бы в доме был кто-то кроме нас троих, то обязательно явился бы на крики. Уверена, смерть Арнульва не была лёгкой и без них не обошлось.
Немного пугала тяжёлая тишина, но не так, чтобы очень сильно. Потому что мёртвая волчица Уна успела убедить меня в том, что, владея четырьмя из пяти стихий, я смогу без проблем постоять за себя, только надо быть внимательной и осторожной. Кроме того, теперь у меня были ответы на все вопросы: я аккуратно прижимала их грязными руками к окровавленному полотенцу.