В моей спальне? Я резко села и огляделась по сторонам. Это не моя детская в доме родителей, не моя спальня в общежитии Школы Добра, не комната в Русалочьем городе и не келья в Речном посёлке.
– Где я?
– Дома, – спокойным голосом ответил Алекс и попытался меня обнять.
– Это не мой дом! – Увернулась от него и спрыгнула с кровати.
– Правильно. – Он довольно мурлыкнул, перекатился на живот и в сложенные руки подбородком упёрся. – Это НАШ дом.
Я все ещё сплю. Это бред.
– Я подумал, что раз ты уже обо всём знаешь, какой смысл прятаться?
Чувствую, что правый глаз дёргается, а левая бровь сама по себе в вопросительный знак выгибается.
– Ты! – ткнула в Алекса пальцем, не в силах подобрать подходящее солово, а этот наглец захохотал.
– Воспользовался ситуацией, а сам – в кусты?
Чувствуя, что краснею, я повела плечиком и гордо произнесла:
– Какие кусты? Не понимаю, о чём ты...
– Странно. – Алекс поджал губы и головой озабоченно покачал, но я-то видела, что в глазах смешливые черти пляшут. Поманил меня пальцем, но я качнула головой и попятилась к двери.
– Если ты планируешь побег, то тебе в другую сторону, – любезно сообщил Александр, и я замерла на месте. – Там ванная, коридор с другой стороны.
Метнулась зайцем в указанном направлении, чтобы чертыхнуться, услышав за спиной весёлый смех.
– Правильно, солнышко. Ты пока умойся, потом доктор, потом завтрак, а потом мы всё обсудим.
Глава 3
Как должен чувствовать себя мужчина, если его излишняя самоуверенность приводит к тому, что сам он получает по голове палкой, а его любимую женщину похищает толпа взбесившихся подонков? Как чувствовать себя, если, преодолевая боль и страх, ты бежишь по следам похитителей, а напарываешься на заваленный камнем, щебнем и песком подземный ход? Что ты должен думать, когда тебе, почти двое суток спустя, удалось выйти на след и даже не примчаться – а прилететь в деревню оборотней... А там обнаружить реки крови, одного запуганного до заикания волка и ни намека на женщину, которая успела стать смыслом жизни.
Схватить тщедушное создание за шею и, из последних сил сдерживая своё тёмное начало, прорычать в лицо, по которому волнами проступала редкая серая шерсть:
– Где она?
– Жива... О, Богиня, защити! Жива. Она ушла.
Выбивать правду не пришлось. Оборотень всё рассказал сразу и сам, без понуканий и требований. Казалось, что он просто не может молчать. И с каждым следующим словом ты понимаешь, почему. Услышанное даже не ужаснуло, всколыхнуло всё внутри и вызвало стон стыда и сожаления.
– Кто посмел?
Два слова. Кто из тёмных сумел договориться с волками? Кто отдал приказ похитить его любимую женщину? Кто посмел глянуть в сторону той единственной, которая...
– Королева.
И сердце падает с разгона, разбиваясь у твоих ног.
– Не верю...
Волк плачет и закрывает лицо руками. Его можно понять – после всего пережитого бедняга, видимо, полностью потерял надежду на жизнь. И ты вспонимаешь, что старое заклинание, которому тебя давным-давно обучил дед, и которым ты никогда в жизни не пользовался, потому что это подло, подло и... и произносишь нужные слова. И сплетаешь серию сложных петель. А оборотень с блаженной улыбкой откидывает голову на спинку кресла и еще до того, как ты дошептал последнее слово заклинания, шепчет:
– Спасибо… – И слёзы благодарности по измождённому лицу.
А потом бег в темноте с ощущением холодных струек пота по позвоночнику. Внутренний магнит привычно выворачивал в нужном направлении. Но все равно было страшно: а вдруг именно сегодня произойдет сбой и ты не найдёшь её? Вдруг именно сегодня она погибнет, потому что ты идиот, который слишком сильно верит в родственные связи и в... себя. Пожалуйста, пожалуйста, все Тёмные боги и Светлые тоже, все проклятые демоны, все прирожденные убийцы, все сияющие ангелы мира, пусть только с ней не случится ничего действительно непоправимого.