Знаю, Тёмный двор от Светлого отличается только методами в достижении своей цели. Хотя и в этом, пожалуй, особой разницы нет. Одна грязь вокруг.
Так жалко себя стало... Даже больше, чем обычно.
Дверь уже привычно скрипнула, а я мысленно выругалась. Свинство какое! Не тюрьма, а проходной двор просто.
– Ножка врага, – пробурчал всё тот же оборотень, только на этот раз с внушительным синяком на скуле. С почти радостной надеждой, что это я его так приложила, направилась к притащенному в спальню столику и, приподняв двумя пальчиками крышку, сморщила нос.
– Ай-ай, вот незадача! У меня на цыплят с детства аллергия, – соврала гнусавым голосом.
– Это перепёлки, – хмуро проинформировал мой тюремщик.
– И на перепёлок тоже, – не растерялась я.
Волк поскрежетал зубами, похрустел костяшками пальцев и поиграл желваками, а потом ядовито спросил:
– Может, проще озвучить, на что у вас нет аллергии?
Я поджала губы, переступила с ноги на ногу, заложила за спину руки и на всякий случай отошла подальше.
– У меня вообще очень редкое заболевание, уникальный случай, с весьма сложной неврологической симптоматикой. Называется «внезапно-спорадическая аллергия». Никогда не угадаешь, на что проявится...
От двери послышалось весьма натуральное рычание, а затем:
– А не зарываешься ли ты, сука? Я же могу и не сдержаться...
– Маму свою сукой назови, – вежливо улыбнулась в ответ. – А насчёт «не сдержаться»... Если бы мог, то ты не сдержался бы, ещё когда я тебя первый раз отсюда вышвырнула.
Совсем оборзели. Запугивают, шантажируют, друзей моих убивают да ещё за дуру меня держат! Ежу понятно, что пёсику велели за мной ухаживать и пылинки с меня сдувать. Вон он как выслуживается, волнуется, угодить хочет. И при этом видно, что, будь его воля, вырвал бы мне горло клыками и ритуальные полосы бы моей кровью на своём лице нарисовал. Или на морде. Это кому как удобнее. Так что пусть порычит и попотеет.
– Детство какое-то. Хотя бы намекни... – забыв о вежливости, оборотень разгневанно раздувал ноздри и сверкал глазами. – Цыплята, перепёлки... Что ещё?
Нет, он меня положительно начал утомлять. Я, может быть, и маленькая девочка. Пусть, если им всем так нравится меня называть. Маленькая, но очень опасная. Особенно когда разозлюсь.
– Собачья шерсть! – ответила, словно выплюнула, и уже привычным жестом отправила бедолагу в полет. А когда дверь захлопнулась, подумала: «Зачем я это делаю?» Как-то неожиданно и странно заметить за собой склонность к стервозности и беспричинному вредничанью. С другой стороны, почему беспричинному? Не в любви же мне признаваться своему тюремщику?
Взгляд случайно упал на часы и в моей голове ярко, как травеньский светлячок в беззвездной ночи, зажегся план побега.
Значит, вы говорите, спальня эта полностью моя, а айвэ Лиар покинул замок? Прекрасненько!
Вы думаете, я ничего не смогу сделать без своей пуговично-пельменной армии и без привычно тёплого зеркальца в кармане. Ох, как же вы ошибаетесь. Бесспорно, всего этого мне до боли не хватает, особенно одного маленького серого мыша. Я всхлипнула и приказала себе не думать о Вепре. Слезы помогают лишь в борьбе с любящими мужчинами, в сражении с врагами они только мешают. Так, кажется, говорила Дуная. Поэтому с этого момента и до окончательной победы – ни одной больше слезинки. По возможности.
А победа будет. Я справлюсь. И для начала сбегу. Сегодня же ночью. Уверена, что сбегу, потому что тёмные не знают о том, что у меня есть тайный защитник, безумно раздражавший меня до недавнего времени, и один опрометчивый, любящий выпить джинн. В конце концов, он до сих пор не исполнил трёх обещанных желаний. Кажется, пришла пора потребовать должок. Не прямо сейчас – чуточку позже.
Я поставила низенький табурет напротив настенных часов и приготовилась ждать.
Времени в запасе было более чем достаточно. Интересно, за предстоящие два с половиной часа, что закончится раньше: моя фантазия или чьё-то терпение?.. Очень хочется надеяться, что в этой встрече стороны разойдутся по углам с ничейным счётом.
Стрелка по циферблату ползла с черепашьей скоростью, а мой личный тюремный повар наоборот работал с изумительной быстротой. В течение первого часа мне были коварно предложены: баранья нога, от которой у меня, как выяснилось, изжога, и тушёные в сливках овощи, по виду напоминавшие отходы жизнедеятельности дракона. Не то чтобы я знала, как на самом деле выглядят эти отходы, просто в момент появления в моей спальне этого блюда предательский живот возмутился так громко, что я была вынуждена зарычать, чтобы заглушить этот чудовищный звук: