Я посмотрела на него растерянно – запутанная, испуганная. С каждым днём всё хуже и хуже. Загадки плодятся, ответы не находятся. А те, которые находятся, только сильнее запутывают.
Ингрид проворчала у меня под боком, мол саморефлексией и позже можно заняться, а сейчас действовать надо. Действительно.
– Нам бы выбраться отсюда… Я Владыка со странностями. – Я тихонько рассмеялась. – Ты очень удивишься, если я скажу, что нам, мне и моей… собачке, очень надо к светлым?
– Ты лучшая! – удивил меня тёмный водяной и восторженно затрясся всем маленьким тельцем.
– Такая светлая, такая наивная... даже не верится, что так бывает.
– Как бывает? – я растерянно улыбнулась ему и бросила недоумённый взгляд на Ингрид, у которой шерсть на загривке почему-то встала дыбом.
– Удивительно, – длинный средний палец водяного скользнул по моему запястью и дотронулся до трепещущей точки пульса. – И ещё очень легко.
Я почувствовала укол и мысленно прокляла свою беспечность. Почему мысленно? Да потому, что мгновенный паралич не позволил бы мне и звука произнести. Я с тоскою вспомнила уроки папы, посвящённые правилам безопасности и общению с незнакомыми и потенциально опасными личностями, успела заметить, как в зарослях камыша мелькнул рыжий хвост, а потом меня выбросило из этой реальности в космос.
А может не в космос, а в какое-то другое место, но там тоже было много пространства и звёзд, которые кружились перед моими глазами, словно кусочки цветного стекла в калейдоскопе, складывались в причудливые орнаменты, зеркально отражая своё повторение, а потом неожиданно сложились в одно пронзительное слово: Александр!
Я задохнулась, словно меня ударили в грудь, и медленно подняла веки, чтобы обнаружить уже не единожды виденный мною стеклянный купол. И Алекса, прижавшегося лбом к стеклу и глядящего на меня с мучительной тоской и болью.
– Алекс! – прошептала я и протянула в его сторону руку, а он подпрыгнул, словно я в него заряд из огненных искр бросила, и недоверчиво нахмурился.
– Юл?
Моя очередь подпрыгивать на месте. Он что же, слышит меня? За полтора года своих подкупольных свиданий я успела привыкнуть к абсолютной тишине. Ну, и изредка к едва слышным обрывкам слов, которые долетали до меня эхом чужих мыслей. Поэтому неожиданное изменение меня немного испугало.
– Юлка, ты слышишь меня? – Алекс двумя руками прижался к стеклу и смотрел на меня требовательно и... зло? – Пятый час утра... Проклятье! Ты почему не спишь? Зараза, я весь извёлся. Думал, что...
Он сухо сглотнул, и я увидела, как судорожно дёрнулся кадык под загорелой кожей.
Виног оторвал одну руку от купола, рванул ворот на чёрном кителе. Золотая пуговица отскочила в мою сторону и, без труда преодолев стеклянный барьер, замерла у моих ног. Я, словно лунатик, наклонилась за ней, подняла и зажала в кулаке.
– Алекс... – повторила снова и в замешательстве посмотрела на своего мужа.
Странный сон, вязкий, как сосновая смола…
– Можешь сказать мне, где ты?
Отрицательно качнула головой и вздохнула пристыжено. Даже во сне неловко становится от воспоминаний о собственной глупости.
– Ох... судя по всему, в заднице у дракона...
Алекс нахмурился.
– Не то чтобы я там бывала раньше, – продолжила я рассуждать вслух. – Но всё когда-нибудь случается впервые.
– Солнышко, ты меня пугаешь.
– А уж сама-то я как боюсь... никогда не думала, что водяной похож на колобка в шубе... и уши ещё такие смешные, а сам...
– Юла!
– Старина Во, старина Во... – бормотала я, озвучивая свои переживания. – Ну, попадись он мне!..
Где-то что-то упало, послышался странный звон, а потом, словно сквозь толщу воды, а скорее всего, именно сквозь толщу воды, до меня долетело:
– Она что, спит?! Я тебе уши поотрываю, старый идиот!!
Стекло моего купола вдруг прочертила жирная трещина, и Алекс чертыхнулся.
– Юлка! Ты не бойся, не слушай никого, никому не верь. Я найду, я... я, маленькая моя, так люблю!!
Купол стремительно оплела паутина мелких царапинок, а затем он взорвался фонтаном стеклянных брызг.
– Алекс! – выкрикнула я, пряча лицо от осколков, и проснулась.