Катерина Виног металась по маленькой комнате, словно тигрица в клетке, заламывала руки и яростно кусала уже давно искусанные губы, проклинала сотни раз проклятого мага, нервно расчёсывала красные пятна на предплечьях, возникающие всякий раз, когда она думала о судьбе своей дочери, своей маленькой принцессы, наследницы тёмного трона.
Айвэ Лиар вышел на связь всего лишь раз, отправив своего фантома в Сияющие чертоги двоюродного братца, а после этого как в воду канул. Десять дней тишины, и никакой реакции на бесчисленное количество вестников. Границы закрыты, посольства отозваны. Тёмный мир растворился в беззвёздной ночи. Растворился и молчит. Десять бесконечных дней ни звука, ни слова по эту сторону границы. Десять раз вечность умноженная на боль и обиду. Десять скорбных взглядов от человека, которого Катерина когда-то любила. Нет. Который её любил когда-то, а потом отвернулся. Вышел за порог – и раз и навсегда забыл дорогу домой.
Десять дней неизвестности. Что хочет айвэ Лиар? Что надо этому эльфийскому выродку? Почему он выдвинул требования и больше не выходит на связь? Тёмная королева устало опустилась в кресло у окна и прикрыла глаза рукой. Назвать везением или проклятием решение навестить Веля в его Школе? Что случилось бы, если бы Лиар случайно не наткнулся на девочку, если бы Александр не растерялся…
Проклятье! Но он растерялся, он не ожидал подвоха от человека, пользующегося абсолютным доверием его матери. И как результат – похищение юной элементалистки, чудовищная ссора с сыном, ультиматум от Совета, который, как выяснилось, айвэ Лиар успел себе полностью подчинить... И апофеозом – ордер на арест. На её, Катерины Виног, арест!
Везение или проклятие в том, что она в сопровождении почётного караула и ближайшего советника оказалась в тот день в Школе? То, что Вель взял её под свою защиту и выпер со звоном гвардейцев, принёсших распоряжение – распоряжение! – следовать за ними в тёмный острог, несомненно, счастье. Решение Совета выдать восемнадцатилетнюю Лизу замуж за айвэ Лиара счастьем назвать никак нельзя было.
Бедная Лиза! Тёмная королева нервным движением почесала красные шелушащиеся пятна на коже рук, в очередной раз сжала виски ледяными пальцами и тихонечко взвыла.
Всего минута слабости, а потом снова – голову гордо откинуть назад. Сделать четыре шага до двери и с видом холодным и решительным – а главное, равнодушным! – выйти из клетки в поисках ответов, безмолвно надеясь на то, что утренняя суета за дверью не была вечным движением неугомонных студентов, а, возможно, признаком каких-то перемен.
А может, и нет. Потому что вся центральная площадь была заполнена молодыми людьми разных возрастов и расцветок. И все они бессовестным образом веселились. Как можно веселиться, когда её, Катерины, жизнь рушится, а Разделённые Миры стоят на грани войны.
Тёмная королева с трудом сдержала волну ярости, которая поднялась от самого сердца, кровь словно загустела в жилах, требуя дать выход эмоциям. Но без желания данная клятва цепями сковывала руки и холодила голову. Клятва и чёрный, как ночь, взгляд Веля. И такой же, как ночь, холодный.
– Ваше величество, – Вель шагнул к ней, и студенты, словно по приказу невидимого дирижёра, умолкли и замерли. – Вы очень кстати появились. У нас тут для вас... посылка?
Послышалось или в голосе самого невозмутимого человека в мире в самом деле проскользнуло удивление? Катерина развернулась к центру площади и не сдержалась от изумлённого вскрика.
Посылка была довольно крупной: в высоту метра два и метра полтора в ширину. И это было яйцо. Большое странное яйцо, выкрашенное в розовый цвет с ядовито-зеленой надписью по кругу: «В подарок дорогой маме от ЕДИНСТВЕННОЙ невестки. Открыть в присутствии его величества Илиодора Сияющего Третьего».
– Это что такое? – прошептала тёмная королева и обратила беспомощный взгляд к стоявшему по правую руку мужчине.
– Надо отправить вестника к Сияющему двору. – Тяжело вздохнул тот. Болезненно скривился, глядя на любопытные студенческие лица и на растопыренные в разные стороны уши тоже.
– В чём дело? – Нахмурил брови, обращаясь к своим подопечным. – Вам больше заняться нечем? Последний экзамен никто не отменял.
– Но Вельзевул Аззариэлевич... Интересно же!
Вель посмотрел на говорившего ласково и улыбнулся не только губами, но и глазами тоже, и сердце Катерины пропустило сразу несколько ударов, потому что ТАК на неё он не смотрел очень и очень давно.