– О, Великая Койольшауки, чья кожа белее лунного света, чьи волосы струятся прозрачным водопадом, чья темная красота затмевает дневной свет, позволь рассказать этим необразованным дщерям воды… И еще двум неводным дщерям, но тоже необразованным, печальную повесть о лунных волках.
– Не паясничай, – я хотела толкнуть его в плечо, но он на лету поймал мою ладонь, притянул за руку к себе на грудь и отказался отпускать.
– Много веков назад оборотни не были закрытым горным сообществом, насчитывающим не более двадцати тысяч жителей. Это было мощное государство, в Совете Тринадцати было пять оборотней, а Королева Ева Восьмая Темнейшая присматривала мужа для своей дочери среди волчьих сынов.
– Угу, – пробормотала я в чёрную рубашку, предпринимая очередную попытку вырваться, – я тоже читала этот учебник. Но про Обещанную там ни слова не было.
– Умница моя, – усмехнулся Алекс, переместил свою руку с моего затылка на мою же шею и произнес тихо, только для меня:
– Будешь вырываться – зацелую при всех.
Ой, как я испугалась, как испугалась… Да я с русалками полтора года живу! Разве меня этим смутишь сейчас? Но хорошо, что было темно, и никто не видел моих пылающих щёк, когда я приподнялась на правом локте и, глядя в изумленные глаза Алекса, поцеловала его сама. В скулу. От неожиданности он разжал руки, а я фыркнула насмешливо и быстро откатилась от него в безопасную зону поближе к Дуньке.
– Юлка… – простонал разочарованно, и я малодушно дёрнулась назад к нему, но Дуная – для этого, не иначе, и нужны подруги – предусмотрительно удержала меня, ухватив за кончик косы.
– Нет, про Обещанную в учебнике не было написано. Потому что сами волки не до конца уверены в том, легенда это, сказка или истинное предсказание.
Настроение у Алекса после моего побега испортилось, он больше не шутил, а в голосе послышалась тоска и усталость.
– Говорят, что лет пятьсот-шестьсот назад, когда Волчья долина уже не отсылала своих сыновей к Тёмному двору и потеряла все места в Совете, но еще не была разделена волнами вот этого вот, леденящего мои ноги, ручья, Великая богиня Койольшауки спустилась с неба на лунной колеснице, чтобы поддержать своих возлюбленных волков. «Моё сердце обливается кровью, – сказала она, – когда я вижу, в какое запустение пришли ваши поселки». «Мои глаза наполняются слезами, – сказала она, – когда я слышу плач ваших несчастных дочерей». «Всё изменится, дети мои, – сказала она, – когда в Волчью долину придёт невинная дева. Её запах будет сводить лунных сыновей с ума своей сладостью, от желания кровь вскипит в ваших жилах. Она станет женою самого сильного, самого хитрого, самого умного из вас. И после этого волки выйдут из тени и обретут былое могущество». Она ступила маленькой ножкой на луч лунного света, оглянулась через плечо и сказала последнее слово: «Обещаю»…
Глава 2
– Я обещаю, – сквозь сжатые зубы процедил Алекс перед тем, как Дунька захлопнула перед его носом ворота.
– Извини, ничего личного.
Она ехидно ухмыльнулась в окошко для посетителей, и я поняла, что без личного тут не обошлось. Глянула на подругу с негодованием. Почему я раньше не замечала, что она такая противная?
– Сам понимаешь, правила есть правила.
А у самой чуть щёки от улыбки не треснули, когда она перед темнеющим от бешенства бирюзовым взглядом опускала створку. Веселье её, к слову сказать, было недолгим: ровно до того момента, пока она не заметила, что смотрю я на неё с мрачной ненавистью, не собираясь потешаться над Алексом.
– Что?
– Давно с Виногом знакома? – шёпотом осведомилась я, а русалка рассмеялась, да не потихонечку, а полноценным русалочьим смехом, от которого у меня по всему телу мурашки побежали.
– Юлка, смешно ревнуешь! – и не думая понижать голос, выпалила она и, махнув рукой, на моё рассерженное шипения, пояснила:
– Мне льстит, что ты обо мне такого мнения. Ну, будто бы перед моими чарами ни один мужик устоять не может. – Это она не шутила и не язвила, если что, у русалок в этом плане вообще очень странная мораль. – Но тут и слепому видно, что у меня никаких шансов. Да не сопи ты так! Косой и мамой клянусь, я твоего тёмного сегодня впервые увидела.