— Да! Я… я…
В этот момент послышался стук в окно. Наташа вышла и возвратилась в сопровождении мичмана Апацкого. Он был в парадном мундире, тщательно прилизан и больше обычного благоухал духами. Увидев Попова, он сморщился, будто собирался чихнуть, и подозрительно покосился на девушку.
— Вы, кажется, знакомы, господа? — Легкая улыбка едва тронула ее губы.
Закинув назад голову, с презрительной миной, хорошо знакомой воспитанникам школы корабелов, мичман приблизился к Попову. С минуту они молча с ненавистью смотрели друг на друга. Наташе хотелось, чтобы Апацкий ударил Сашу, унизил его, показал свое превосходство.
— Что вам здесь надо, господин воспитанник?
— Вас это не касается, господин учитель.
— Молчать! Стать смирно! Как с офицером разговариваешь, подлец! — в бешенстве крикнул Апацкий, схватившись за рукоятку кортика.
— Осторожнее, господин мичман. — Саша слегка приподнял стул, на который опирался.
Апацкий инстинктивно попятился назад. Высокомерный вид его как ветром сдуло, плечи опустились, он весь съежился.
Не простившись с Наташей и даже не взглянув на нее, Саша выбежал на улицу.
Мичман долго не мог успокоиться. Он шагал из угла в угол, с налитыми кровью глазами, захлебываясь от ярости.
— Подлая чернь! Подлая чернь! — Вдруг он резко повернулся к Наташе:
— Зачем вы пустили его, Наталья Андреевна? Я попрошу вас больше этого не делать. Если я еще раз увижу его здесь, мы с вами поссоримся.
— Хорошо! — отозвалась девушка, не поднимая головы от шитья. — Думаю, что он и сам больше не придет.
Наступила продолжительная пауза. Наконец Апацкий спросил:
— Этот разбойник вам ничего не говорил обо мне, Наталья Андреевна?
— Он сказал, чтобы я вам не верила, что вы обманываете меня.
— Какая чепуха! За приданым я вашим гоняюсь, что ли? Так у вас. Наталья Андреевна, его сроду не было, — зло рассмеялся мичман.
На щеках у Наташи выступила краска. Голова ее чуть ниже склонилась над столом.
— Он только для этого и приходил сюда? — продолжал в тоне допроса Апацкий.
— Нет, он принес мне рекомендательные письма от профессора. По этим письмам я могу получить уроки в частных домах.
— Где эти письма?
Наташа отложила шитье и протянула конверты. Резким движением мичман выхватил их из руки.
— Что вы собираетесь с ними делать? — недоумевая, спросила девушка.
— Кинуть их в печь. Зачем вам работать, Наталья Андреевна? Разве вам мало тех денег, которые я вам даю? И выбросьте из головы подобные мысли. Скоро вы будете моей женой…
— Не думаю, что это будет очень скоро. — В голосе Наташи при всей его мягкости было что-то непреклонное. — А пока вы еще не муж, будьте добры, верните мне письма, господин Апацкий.
Наташа твердо решила, что завтра же пойдет по указанным на конверте адресам. «Большую часть заработка от шитья и уроков буду отдавать мичману, — думала она, — постараюсь поскорее расплатиться с ним».
Глава десятая
НОВЫЙ ДИРЕКТОР
1
Семь лучших учеников верхнего класса усиленно готовились к выпуску. Экзамены были назначены на август, и дирекция предполагала обставить их торжественно. Но в конце апреля директора Балле перевели в сенат, и он уже не мог больше служить в училище. Когда возник вопрос, кого же назначить на его место, император Александр вспомнил о князе Гагарине.
Князь Павел Гаврилович Гагарин, недалекий, малообразованный человек, сделал себе карьеру тем, что женился на блистательной фаворитке Павла Первого — Анне Петровне Лопухиной. Павел построил для нее роскошный особняк на Дворцовой набережной, осыпал милостями всех ее родственников, а мужу дал чин генерал-адъютанта. При Александре Гагарин числился в коллегии иностранных дел и до того надоел там, что члены коллегии не знали, как от него избавиться.
Государь вспомнил о Гагарине и однажды спросил Чичагова:
— Как ты смотришь на то, Павел Васильевич, ежели мы пошлем князя Гагарина руководить училищем корабельной архитектуры? Не повредит ли такое назначение сему училищу?
Чичагов улыбнулся. Он понял, к чему клонит император, и дипломатично ответил:
— Для училища будет большой честью, ваше величество, иметь во главе себя такое знатное лицо.
— Быть по сему! — сказал Александр и, подумав, добавил: — Только ты, Павел Васильевич, дай ему понять, чтоб он не лез в ученую часть.
9 мая новый директор прибыл в училище и приказал бить большой сбор.