— Но я изменился. — Он серьезно смотрел на меня.
— Я просто не хочу, Жень.
― Не поступай так со мной. Без тебя ― это как болеть все лето, ― сказал он с болью.
Его слова ― словно ножом по сердцу. Он проговорил слова с одной из тех своих открыток, от которых я сходила с ума.
А затем он очень тихо добавил:
― А я ведь вернулся из-за тебя.
— Так может быть, зря? ― резко сказала я, борясь со слабостью во всем теле.
Повисло молчание. Выражение лица Жени поменялось, взгляд ожесточился. Мы сцепились взглядами и вели телепатическую борьбу.
— Видимо, и правда зря, — свирепо скривился он, а затем развернулся и направился к выходу, по дороге со злостью выбросив в мусорку два полных стакана кофе.
Больше всего на свете мне хотелось сползти по стене и закрыть руками лицо. Посидеть так какое-то время, чтобы меня никто не видел, привести себя в чувство. Я направилась в женский туалет на второй этаж, где долго умывалась холодной водой, чтобы утихомирить пылающее лицо. Хорошо, что сегодня из косметики использовала только пудру.
Мой тонкий лед, ну почему с тобой всегда все так? И вроде бы ничего не сделала, а все равно обидела тебя, и теперь чувствовала себя виноватой.
Умывшись, я посмотрела в зеркало и пообещала себе, что я в последний раз переживаю из-за Жени.
Затем вернулась в класс, села за первую парту и стала ждать Валерию. Я глянула за окно, заметив вдалеке какое-то движение. И обомлела. За территорией школы на пустыре дрались два наших класса — стенка на стенку.
Ашек было гораздо больше, чем бэшек, часть бэшек были на разных факультативах. Они же друг друга убьют!
Что мне делать?
Кабинет русского располагался в конце, рядом с торцом здания, а торец смотрел на пустырь, который все прозвали Собачьей Поляной ― там действительно выгуливали собак, а еще там стояли различные барьеры и горки для дрессировки. Из окна кабинета он тоже просматривался.
Что делать? Бежать на место бойни и попытаться как-то растащить всех? Но что я могу?
Я беспомощно смотрела в окно. Дрались только мальчишки, девчонки стояли отдельно в две линии ― кричали друг на друга, а также подзадоривали мальчишек. Но почему они не остановят их? Почему поддерживают весь этот беспредел? И как далеко все это может зайти?
Господи, мы живем в двадцать первом веке! Проблемы больше не должны решаться вот так! Никто от этой бойни не будет в плюсе. Я должна это остановить.
С этими мыслями я быстро собрала разложенные вещи и собралась уже выбежать из кабинета, но в дверях наткнулась на Валерию.
— Саша, ты куда? У нас же занятие! — удивилась учительница.
— Валерия Антоновна! Мне срочно нужно уйти! Там, на Собачьей Поляне… То есть… — быстро поправилась я, поняв, что сболтнула лишнее, — У меня, эээ... Квартиру соседи затопили! — на ходу придумала я и выбежала из кабинета, не дождавшись, пока Валерия Антоновна придет в себя.
Я добежала до места драки. На пустыре была куча-мала. Мальчишки сцепились друг с другом, кто-то катался по земле, девчонки с красными от злости лицами и растрепанными прическами кричали и дубасили друг друга сумками.
— Что вы делаете? — закричала я. — Перестаньте!
На меня никто не обращал внимания. Тут я увидела среди дерущихся Женьку. На него накинулись двое ашек, он с трудом отбивался.
Я не могла кинуться в толпу — меня бы тут же растоптали. И я придумала новую тактику.
— Палево! Сюда учителя идут! — крикнула я.
Это подействовало. Некоторые перестали драться и испуганно посмотрели в сторону школы. Я судорожно думала, что бы придумать новое, поскольку они сейчас убедятся, что я соврала, никаких учителей рядом нет и можно возвращаться к драке.
— А ну, что тут происходит? — раздался грозный голос. — Живо разошлись!
К пустырю быстро шла Валерия Антоновна. Моему удивлению не было предела. Откуда она узнала? Неужели проследила за мной?