― Пока ты там обжималась с Черепановым, новость подросла в цене, ― Света хитро посмотрела на меня. ― С тебя два кексика.
― Что? Это нечестно! ― Я напустила на лицо напускное возмущение.
Света пожала плечами.
― Ну хорошо, ― сдалась я. Меня снедало любопытство ― что за новость такая, которая касается меня и еще кого-то? ― Два кексика.
― Ерофеев вернулся.
Ощущение было такое, будто из-под ног уходит пол. Я покачнулась и схватилась за стену.
― Как вернулся? ― прохрипела я, чувствуя, как мигом пересохло в горле. ― Этого не может быть!
― Вот так, ― Света была довольна тем, что ее новость произвела на меня такое впечатление. ― Он теперь с бэшками.
Речь шла о нашем бывшем однокласснике Жене Ерофееве, которого исключили из школы после скандала в девятом классе. Но для меня он был не просто одноклассником…
Еще утром я так сильно рвалась в школу, я ждала этого дня как праздника, но сейчас мне больше всего хотелось оказаться снаружи и убежать прочь.
В голову лезли мрачные мысли и вопросы без ответов. Как Жене позволили вернуться после того, что он сделал? И во что с его возвращением превратится моя жизнь?
Мне бы хотелось не пересекаться с Женей Ерофеевым как можно дольше, но я знала, что это рано или поздно произойдет.
На первом уроке ожидался классный час. Наш 11 «а» сидел в закрепленном за нами кабинете биологии.
Перед уроком одноклассники увлеченно друг с другом переговаривались ― многие не виделись с марта, когда всех отправили на карантинные каникулы. И теперь всем есть, что друг другу рассказать.
Весной, когда началась вся эта заварушка с ковидом и нас отправили на домашнее обучение, мы все были на эмоциях, чувствовали себя героями голливудских фильмов-катастроф. С восторгом смотрели новости, наблюдали за тем, как в магазинах стремительно таят гречка и туалетная бумага (которые наши родители накупили в достаточном количестве).
Мы пересматривали старые фильмы про массовое заражение, вирусы и зомби-апокалипсис. Особенно понравились фильмы «Носители» и «Заражение». Я даже стала писать фанфик на Ваттпад про возлюбленных парня и девушку, разлученных карантином, но забросила.
Но потом эмоции спали, наступили скука и однообразие ― побочный эффект карантина. Никуда не сходить, все закрыто. До августа лето было ужасно тухлым. А потом открылись кафе, торговые центры и кинотеатры, и конец лета немного улучшил общие впечатления.
На классном часе наша классная руководительница обсуждала с нами важные планы и мероприятия. Инна Григорьевна, дама с жестким отстраненным лицом и бесформенной фигурой в не менее бесформенном свитере, напоминала женщину с советского плаката «Родина мать зовет!».
После дележки двух классов Инна Григорьевна, наша старая общая классная, осталась в нашем классе, а руководство над бэшками взяла какая-то новенькая училка.
Конечно, больше всего всех интересовал Осенний бал, запланированный на конец октября. Девчонки с лета выбирали бальные платья. Юля уже давно приобрела платье, Ирочка ради этого бала сидела на диете пять месяцев. Бал будет открываться вальсом, и моя Света все лето ходила на занятия по танцам, чтобы уж наверняка пройти отбор и участвовать в открытии.
Но перед обсуждением бала классу предстояло выбрать старосту. Эта была чисто формальность ― уже пять лет у нас староста Север Панферов, и в этом году традиция сохранилась.
Когда вопрос со старостой был решен в пользу Севера, Инна Григорьевна наконец перешла к обсуждению долгожданного бала.
― Нам нужно шесть пар из параллели, которые будут открывать бал вальсом. Есть ли желающие? ― спросила учительница.
В воздух выстрелили руки, среди них ― светина.
Вдруг распахнулась дверь, и на пороге появился Черепанов. Марк пришел к нам в восьмом классе и с первых дней получил статус школьного хулигана. Он часто доводил учителей своими шуточками и выкрутасами.
— Алкаши — лошары! — закричал он. — Вы бы видели нашу новую классуху — пэрсик! — с этими словами Марк поднес руку ко рту и поцеловал пальцы, будто торговец в овощной лавке, расхваливающий свой товар.