— Об этом я не подумал… Это тоже важно. Вы сказали, что если делать аборт, то сегодня?
— Вообще крайний срок наступит через две недели, но чем раньше, тем лучше. О последствиях я вас предупредила.
— Извините за дурацкий вопрос: аборт — это очень больно?
— Это операция со всеми вытекающими последствиями.
— А можно его сделать под общим наркозом?
— Мы обычно этого не практикуем, так безопаснее. Однако если вы настаиваете, то в порядке исключения можно. Это вам дополнительно обойдется в четыре-пять тысяч рублей.
— Спасибо. Я приму решение в течение ближайших часов. Что я вам должен?
— Принять решение обязана прежде всего ваша жена. Хотя вы тоже участник процесса, но это касается ее здоровья… С вас три тысячи рублей.
— Еще раз спасибо. До свиданья.
Выйдя на улицу, Родик приобнял Оксу за плечи и сказал:
— Я склоняюсь к тому, что надо делать аборт. Конечно, ты вольна решить иначе. Я не брошу ни тебя, ни ребенка, но останусь в своей семье. Работа у меня здесь. Тебе одной в Душанбе придется туго. Я не смогу уделять вам должного внимания. Извини, но это сегодняшняя и завтрашняя реальности. Есть и еще веские причины. Подумай…
Окса выслушала и молча направилась к машине. Родик последовал за ней, понимая, что сказать больше нечего. Так же в безмолвии они доехали до офиса.
В дверях их встретил Михаил Абрамович с листком факсовой бумаги в руках. Вид его не сулил ничего хорошего. «Проблемы приходят сообща», — подумал Родик и спросил:
— Что-то случилось?
— Лопнула последняя надежда, — патетически произнес Михаил Абрамович. — Болгары отказались от контракта по противогазам.
— Как отказались? Они же его подписали! Там штрафные санкции. Мы же их возили на Павелецкую-товарную, продемонстрировали все сто тысяч штук. Оговорили ответственность, в том числе и проблемы хранения в пакгаузах железной дороги. Подтвердили наши отношения с заводом и свой статус эксклюзивных представителей. Я им объяснил, что лишь под их гарантии заказан миллион противогазов в ущерб госзаказу… Они, кажется, четко поняли всю глубину ответственности и только потом подписали контракт…
— Родик, я это все не хуже тебя знаю, но они отказались! Про штрафные санкции ничего не пишут.
— Ну ты напиши…
— Еще не успел. Лучше, если ты сам сформулируешь.
— Хорошо. Контракт у тебя далеко?
— Сейчас принесу папку. А ты пока почитай, что они сообщают.
— Окса, иди погуляй. Подыши воздухом, — беря письмо, предложил Родик. — У нас дел на десять минут, которые перевернут мир.
— Пойду в парикмахерскую. Платежки я подписала. Да, вот возьми. Здесь обломки Шивы. Попробуй склеить.
— Хорошо, — уже углубившись в чтение, отозвался Родик. — Миша, ничего себе! Они утверждают, что у их заказчика произошел форс-мажор. Изменилась политическая ситуация. Я тоже могу такое написать. Как это проверить? Чушь… Нет никакого форс-мажора.
— Я с тобой согласен, но как нам доказать это? Думаю, что где-нибудь в стране третьего мира сегодня или вчера действительно произошел переворот или революция. Они там ежедневно совершаются. Скажут, что это и был их заказчик.
— Им так просто не выкрутиться. Контракт с болгарами, а не с третьей страной. Про третью страну нет ни слова. Соедини меня с нашими защитничками. Лучше с Алексеем, но если нет, то с Игорем. Пусть свои бандитские приемы подключают. Будем на завтра планировать встречу, а переговорить стоит сегодня. Пора им проявить свои способности… Как Ключевский поживает? Черт меня дернул с ним связаться!
— Родик, мне кажется, что у него крыша поехала. После оплаты хранения противогазов он очень изменился. Тут на Павелецкой-товарной вдруг стал проверять все ящики с противогазами. Два дня что-то считал, сверялся с накладными. Потом меня мучил вопросами…
— А что, там чего-то не хватает?
— Все на месте. Сто тысяч штук минус где-то сотня, которые мы раздали как образцы. Однако разобраться с этим было нелегко. Маски лежат в одних ящиках, фильтры — в других. Есть какие-то запасные части.
— Хорошо, что разобрался. В чем странность-то?
— Не могу точно сформулировать, но этот его взгляд, уверенность, что оплата состоялась, хотя с момента получения документов прошло больше двух месяцев. Деньги столько не идут. В общем, неадекватные оценки…