Директор Ринг выглядела неуверенно. Фейбер стоял на месте, хотя должен был подойти к ней, пожать руку и забрать диплом. Но он стоял и теперь сверлил Блэр своими потемневшими глазами. Она малодушно пожелала, чтобы его злость снова перекинулась на директора.
- Лорд Фейбер? – полувопросительно, полуумоляюще. Было заметно, что директор растерялась, что было ей совершенно несвойственно. Ведь она управляла кучей магически одарённых школьников, многие из которых были избалованы вседозволенностью, возникшей от статуса их родителей и уровня их магии.
Наконец, Фейбер ожил. Сорвался с места, при этом больно задев Блэр плечом, и широкими шагами пересёк сцену. Поблагодарил комиссию, в том числе директора.
- Спасибо всем участникам, конкурс был проведён достойно. Не жалею, что решил поучаствовать в нём в последний год учёбы в Тригарде. Этот диплом займёт своё место в шкафу с другими моими наградами.
Блэр фыркнула, поражаясь наглости и самомнению Фейбера. Кто вообще просил его оценивать качество проведения конкурса книгочеев? Эксперт нашёлся.
- Спасибо и вам, лорд Фейбер, за оказанную нам честь видеть вас в числе победителей, - с лёгкой иронией поблагодарила его миссис Ринг, на что Блэр едва сдержала улыбку. – А теперь, когда с хорошими новостями покончено, перейдём к неприятному. Одна из участниц была дисквалифицирована за использование вспомогательных зелий и заклинаний. Аманда Шейли теряет своё право на участие в конкурсе, а также понесёт наказание, назначенное директором школы Вэзэрмана за грубое и вопиющее нарушение правил.
Закалённая предыдущими громкими заявлениями публика отреагировала на заявление директора вполне сносно. Несколько человек засвистели и закричали «позор», остальные стали обсуждать виновницу с приятелями.
Громко хлопнула дверь – Аманда Шейли покинула зал в слезах. И почему-то прощальный взгляд, полный ненависти, достался Фейберу, а затем Блэр.
Директор объявила официальную частью законченной и пригласила всех танцевать. Зазвучала медленная музыка, школьники стали делится на пары. Блэр растерянно оглянулась – на сцене осталась только она и Фейбер. Тот сжимал диплом так, будто тот убил его отца и надругался над матерью. Тьма. Что за дурацкие сравнения? Не стоило пить тот пунш.
Подобрав юбки, она поспешила уйти подальше от комиссии и Фейбера. Хотелось спрятаться за каким-нибудь огромным растением в углу и сделать передышку. Слишком насыщенный вечер. Она и представить не могла всего, что тут произошло. Раньше всё было гораздо проще. Аманда выигрывала, Блэр занимала второе место, народ хлопал, а потом все развлекались. И так каждый год.
Она спускалась по ступенькам, когда её опять схватили за локоть. Конечно же Фейбер. У остальных людей было хоть какое-то представление о приличиях.
- Надо поговорить, - процедил сквозь зубы и потащил её за собой.
Блэр возмущённо приоткрыла рот, не находя слов. Поняла, что они в общем-то не помогут и упёрлась каблуками в пол. Фейбер этого словно и не заметил. Сильнее потянул на себя, продолжая двигаться в неизвестном направлении.
Их путь пролегал мимо Константы, Йена и Брайана, но те лишь изумлённо уставились им вслед. Никто не решился вступиться за неё. Она и сама опасалась говорить с ним в таком состоянии. Только где-то в глубине души, под толщей страха и негодования, ей хотелось узнать, что ему нужно. Вероятно поэтому она прекратила сопротивляться и шустро перебирала ногами, стараясь не отставать.
Глава 15.1
Фейбер вывел её из зала. Они понеслись по пустым коридорам школы так, будто за ними кто-то гнался. Но оборачиваясь назад Блэр видела лишь их тени.
С грохотом распахнув дверь, Фейбер зашвырнул её в аудиторию. Судя по хаотично расставленным партам и куче хлама в углу, она давно не использовалась.
Блэр не успела отдышаться как Фейбер накинулся на неё. Схватил за плечи и встряхнул. Даже в полумраке она смогла разглядеть, что он взбешён.
- Какого хера? Ответь мне, Хогарт. Какого, блять хера, ты получила амулет перевода?
Он был так близко, что она ощущала тепло его прерывистого дыхания у себя на лице. Его пальцы снова сжимали её руки. Это уже слишком. Шесть лет не трогал, а на седьмой год будто отважился наверстать это.