- Мне повторить вопрос?
Плечо прострелило болью. Кириан тихо застонал. Знал, что отец ненавидит трусов и слабаков, но не смог сдержаться. Ему тринадцать, чёрт побери! Он ещё не превратился в каменную горгулью – подобие своего отца.
- Хорошо, сын. Молчи. Если бы ты признал свою вину, я бы смягчил наказание. Однако ты сам выбрал иное.
Хогарт, до этого молча наблюдавшая за ними, вытерла остатки слёз и поднялась с пола.
- Он не виноват. Мистер Фейбер, это я разбила шкатулку.
Отец недоверчиво посмотрел на неё.
- Не нужно обманывать меня, Блэр. Если ты хочешь защитить Кириана…
- Нет, - перебила она отца, чем сильно того удивила. – Я не хочу его защитить. Я говорю правду. Он не при чём. Я хотела послушать мелодию, которую миссис Фейбер вчера включала, но шкатулка стояла слишком высоко, и я не смогла дотянуться. Зацепила её, но не удержала.
Под её прямым и неожиданно требовательным взглядом, мистер Фейбер отступил. Конечно же он не извинился перед сыном. Молча кивнул Хогарт и отпустил его.
- Я сообщу миссис Фейбер об этом, не переживай Блэр. Она не станет сердится.
Затем он ушёл.
Кириан кипел от осознания того, насколько жизнь несправедлива. Почему его отец жалеет какую-то девчонку? Не своего сына, а её? Ненависть к ней поднялась с новой силой.
Однако Хогарт сильно его удивила – она извинилась. И чтобы загладить свою вину перед ним, повела его в сад. А там показала интересное заклинание. Между ними наступило хрупкое перемирие, затянувшееся на целое лето. Каникулы они провели как лучшие друзья. Но в школе та хрустальная иллюзия дружбы снова рухнула. И в этом как всегда виноват был он.
Не обижать малышку Хогарт – вечное наставление родителей, которое он регулярно нарушал.
Глава 19
Зима пришла в Тригард внезапно. Обрушилась снегопадом и ощутимыми морозами, вынуждая учеников прятаться в школе.
Снег всё падал и падал, будто какой-то великан сыпал его из огромного мешка. Деревья и здания укутались в толстую белую шаль, прячась от людских глаз. Вокруг стало тихо и спокойно. Хотя немалую роль в этом сыграли и предстоящие экзамены.
Блэр усердно готовилась, практически не отрываясь от учебников. Иногда забывала даже есть. Утомленная, она так и засыпала голодной. Раньше за ней следила Константа, которая теперь практически не появлялась в их комнате. Но больше всего её контролировал Йен. Они жутко поссорились после вечеринки у Саманты Брок. Прошла неделя, а они всё ещё не разговаривали. В один из дней Блэр узнала, что Йен предложил Константе встречаться. Она согласилась. Всё это она услышала, когда проходила мимо своих одноклассниц. Девушки сплетничали, слишком бурно жестикулируя и громко шепча.
Блэр данное известие очень сильно удивило. Она никогда не замечала между друзьями симпатии, а после настойчивых попыток Йена перевести их отношения из дружеских в романтические столь скоропалительное решение выглядело подозрительным. Была ли это обида, или глупая попытка вызвать ревность, а может внезапно вспыхнувшие чувства, Блэр не бралась объяснять происходящее. Всё, что она чувствовала к Йену ограничивалось разочарованием. Выходка на вечеринке нанесла огромную трещину их дружбе.
Блэр внимательно слушала профессора Волфреда, когда её дёрнул за рукав сосед с задней парты. С лёгким раздражением она повернулась назад, моля про себя, чтобы профессор не заметил этого. За любой проступок у него всегда находилось достойное наказание.
- Чего тебе, Миллс?
Парень быстрым движением сунул ей сложенный вчетверо листок.
Она удивлённо приподняла брови, на что одноклассник лишь пожал плечами. Блэр хотела уточнить, что это, но не успела.
- Мисс Хогард? – строгий голос профессора Волфреда заставил её вздрогнуть.
Быстро засунув бумажку в карман, Блэр обернулась. Посмотрев на профессора Волфреда, она покраснела.
- Извините, профессор.
Он неодобрительно сощурился, но продолжил рассказывать о зельях правды.
Тема была интересной. Только вот бумажка с неизвестным содержимым ужасно отвлекала. Как Блэр не пыталась сосредоточиться, все её мысли постоянно возвращались к ней. Она буквально прожигала карман, не позволяя забыть о себе.