— Привет, привет, — сказал я. — Ну, что, поговорила? Когда?
— Как и договаривались, — ответила девушка. — В субботу в четыре часа. У тебя без изменений?
— Ага. Ну, всё тогда. Пока…
Я повесил трубку. Альбина предупредила, что сосед по кабинету весьма к ней неравнодушен, поэтому мы приняли решение общаться эзоповым языком, дабы не давать пищу пересудам и не нервировать парня лишний раз.
Второй мой телефонный звонок был на номер Дениса. Трубку поднял он.
— Привет! Это Антон.
— Здоро́во, здоро́во! — отозвался Устинов. — Что-нибудь случилось? Вроде недавно общались…
В его голосе я услышал нотки радости.
— Да как тебе сказать? — памятуя, в каком учреждении работает мой собеседник, я тоже говорил с ним намеками. — Ты мне телефончик одного товарища обещал дать.
— Взамен другого?
— Ага! — я обрадовался, что Устинов сразу понял, о чем речь.
— Так, так, — Устинов задумался, видимо, листал записную книжку, потом попросил.— А ты можешь мне перезвонить через пару минут на телефон 7-45-66?
— Хорошо, — я повесил трубку. Мишка и Андрей уже подошли к столовой, остановились, стали мне махать, мол, заканчивай. Я в ответ развел руками.
— Парень, ты будешь звонить или нет? — к телефону-автомату уже начала скапливаться очередь.
— Да, сейчас!
Я набрал новый номер.
— Алло?
— Записывай, — сказал Устинов. — 4-14-48. Зовут Геннадий. Скажешь ему, что от меня. Понял?
— Понял, спасибо!
— Только обращайся к нему не раньше, чем завтра, — пояснил Устинов. — Я с ним сегодня встречусь, поговорю, предупрежу насчет тебя.
— Хорошо!
— И перезвони потом, как с ним пообщаешься, ладно?
— Хорошо! — повторил я. — Пока!
Я повесил трубку и направился к столовой, в дверях которой скрылись мои друзья.
Я открыл входную дверь. На меня привычно пахнуло запахом еды. Живот призывно заурчал, требуя пищи. А вот увиденное внутри зала мне совсем не понравилось.
Мои друзья стояли в окружении столовских работников женщин-поварих. А трое небритых мужиков, то ли местных грузчиков-дворников, то ли подсобных рабочих удерживали моих друзей. Двое в грязных телогрейках ухватили за руки Мишку, третий в клеенчатом фартуке заломил руки Андрею.
Поварихи грязно-белых халатах тыкали в моих друзей руками, ругались, орали во весь голос:
— Гады! Котлетные воришки!
— Вот кто всё время у нас еду ворует!
— Тоже мне комсомольцы! Воры!
— Милицию вызывайте!
— А мы свои за них выкладываем!
Андрюха опять попытался вырваться, но безуспешно. Мужик, бывший раза в полтора пошире его в плечах, сразу заломил ему руки вверх. Андрей со стоном упал на колени — чистыми отглаженными брюками на грязный кафельный пол. Мишка, глядя на него, рванулся тоже, но так же безуспешно. Один из мужиков, державших его, смачно сплюнув на потерявшие свой первоначальный цвет плитки, пробухтел, дыхнув густым перегаром:
— Да чё вызывать-то? Морду им набить и дело с концом…
Посетителей в зале было немного — всего трое забулдыг за дальним столиком, украдкой разливающих по стаканам водку из бутылки, спрятанной за пазухой. Конфликт между работниками ножа и поварешки и моими друзьями у них не вызвал никакого интереса. По их состоянию было очевидно, что бутылка, которую они оприходовали, уже совсем не первая.
Я на миг замер на входе, оценил обстановку и прямо от двери выпустил несколько конструктов паралича, вкладывая силы по минимуму, чтобы хватило на всех: сначала, по очереди, в мужиков, потом в женщин.
Мужики, державшие Мишку, застыли. Мой приятель прекрасно всё понял, дёрнулся еще раз. Мужики, как снопы, повалились в разные стороны. Мишаня хихикнул.
Громила, заломивший руки Андрею, сразу потерял равновесие и повалился прямо на моего друга. Тот едва успел отшатнуться в сторону. Громила с невнятным звуком «чвак» ничком приложился об пол. Позже выяснилось, что «чвак» издал его нос при соприкосновении с твердой поверхностью пола.
У горлопанистых поварих наблюдалась та же самая реакция: сначала замерли, потом все повалились в разные стороны. Правда, как тот громила, никто их них не пострадал.
Минут на пять, не больше, противник обездвижен!
Мишка с Андрюхой подхватили дипломаты, сумки с обувью и рванули к двери:
— Валим, валим отсюда нафиг!
Андрэ у самой двери замер, потом рывком подскочил к стойке, ухватил с подноса два пирожка и выскочил на улицу.
Я вздохнул, достал из кармана смятую рублёвую купюру, вложил её в руку кассиру (она была мною опознана по вышивке «кассир» на груди на когда-то белой форменной жилетке) и направился на выход. У двери оглянулся, ухмыльнулся и «выстрелил» конструктами «понос» в мужиков, тоже вложив минимум магической силы. Интересно, успеют они очнуться прежде, чем начнет действовать заклинание? Проверять мне почему-то не захотелось.