Схватка у них сразу пошла не по правилам. Вадик изобразил подсечку левой ноги, но фактически ударил Алику в голень. Кавказец сразу захромал.
— Стоп! — прервал схватку судья. — Минус 4 очка Гурьянову.
Однако, когда он дал команду продолжать, Алик едва мог наступать на больную ногу и вскоре проиграл. Вадик провел подсечку под здоровую ногу и вышел на удержание.
Крайнов развел руками. Едва сдерживая злые слёзы, покрасневший Алик сел на скамейку, растирая голень.
Через десять минут судья объявил:
— Ковалев, Гурьянов! На ковер!
Вадик мне злобно оскалился. Я ему в ответ весело подмигнул. Он сразу нахмурился.
— Буду бить аккуратно, но сильно, — вполголоса процитировал я Папанова из «Бриллиантовой руки».
— Ковалёв! — тут же отреагировал судья. — Минус 4 очка.
— Есть минус четыре очка! — отозвался я.
Вадик ухватил меня за грудки, потянул на себя. Я схватил за рукав и за грудь, развернулся, присел, рванул. Готово! Мой соперник перелетел через меня, прежде чем что-то успел понять и приложился всей спиной. Чистая победа! Удержание я проводить не стал. Но у меня было минус 4 очка…
Вадик встал, поёживаясь. Бросил-то я его на спину со всей силы. Крайнов, махнув рукой, дал команду к схватке.
С полминуты мы кружили вокруг друг друга, «танцевали». Я пытался ухватить соперника. Вадик старательно этому препятствовал, осторожничал, сбивая мои руки. Можно было бы, конечно, применить силу, увеличить скорость с помощью магии, но я пока этого решил избегать. В сущности, Вадик был мне совсем не соперник. Наконец я снова ухватил его за рукав, потянул на себя. Он попытался высвободиться, вырваться, инстинктивно шагнул назад. Я подсек его опорную ногу и отпустил рукав. В результате он упал на спину сам, перекатился и снова встал в стойку. Ребята на скамейке засмеялись. Крайнов вздохнул и поднял руку:
— Стоп! За явным преимуществом победил Ковалёв!
Таким образом, основным претендентом от нашей возрастной категории на городские соревнования был выдвинут я, запасным, как ни странно, Шаркаев Алик. Возмущенному Вадику Крайнов сказал:
— Тебя вообще дисквалифицировать надо за твое отнюдь не спортивное поведение. Понял?
Потом был то ли инструктаж, то ли беседа с комиссией. Выяснилось, что допустить меня до соревнований в моей возрастной группе 16—18 лет могут, но с натяжкой. Соревнования были в субботу, а 16 лет мне исполнялось в пятницу. В конце концов морально выжатый я освободился к трем часам. Вместе со мной все мытарства выдержал и Алик, которому я украдкой пустил «айболита».
— Я бы этого придурка влегкую заборол бы! — крикнул он мне в душевой. — Если б он нормально боролся, по-спортивному. Кстати, нога-то совсем болеть перестала.
Вопреки моим ожиданиям братья Гурьяновы, что старший, что младший дожидаться меня не стали, решили не тратить время зря. Всё-таки эти инструктажи оторвали у меня часа два.
— Домой? — спросил Алик.
— Да, — кивнул я. — Увидимся в субботу.
— Да, в 9.00…
По дороге до остановки я с таксофона позвонил Альбине. На этот раз она сама взяла трубку.
— Меня сегодня шеф к себе вызывал, — сходу сообщила она, узнав мой голос. — Он сказал, что у него всё нормально, и я могу не беспокоиться. Ты меня понимаешь?
— Понимаю!
Голос её просто звенел радостью. А по недомолвкам я понял, что в кабинете она не одна.
— Дело у меня к тебе, — сообщил я. — Насчет твоей возможной учёбы…
— Ура!!! — заорала в трубку Альбина с такой силой, что я невольно отодвинул её от уха.
— Подожди, подожди! — я поспешил её успокоить. — Тут дело такое. У меня соревнования в субботу в ЦСК в 9.00. Вход там свободный. Народу много вряд ли будет. Я выступаю среди юношей от общества «Динамо». Давай после соревнований увидимся, обсудим. Этот вопрос надо решить до воскресенья.
— Конечно!— заявила девушка. — Я обязательно приду за тебя поболеть!
— Отлично!
Мы распрощались. Уже в салоне автобуса я вспомнил, что не спросил у Смирнова, будет ли завтра плановая тренировка?
Глава 35
Подготовка ко Дню рожденья
В четверг, благодаря Лаврухе, уже весь класс знал, что в субботу я выступаю на городских соревнованиях по самбо.
Одноклассники то ли сговорились, то ли решили мне вскипятить мозги и по очереди подходили ко мне, интересовались временем и местом проведения соревнований, можно ли прийти посмотреть, поболеть и т.д. Даже отнюдь не спортолюбивый Мишка и тот высказал желание за меня поболеть. В конце концов я не выдержал.