— Не понял? — с фальшивой озабоченностью протянул Азаров, — Кому теперь пред кем извиняться? Мне перед вами за мою оплошность, или вам перед нами за сказанное слово, которое не воробей, увы!
Реакцию класса не сложно было предвидеть, но невозможно описать. Даже Славка Цветаев, с некоторых пор крайне болезненно реагировавший на взрывы хохота, ржал так, что слезы потоками неслись по его пухленьким румяным щечкам. «Куратор» вылетел из класса как помело, вырвавшееся из рук ведьмы-дебютантки шабаша. Вылетел, чтобы больше не возвращаться!
Класс успокоился далеко не сразу. А когда, наконец, успокоился, Нинка Подберезкина вдруг спросила.
— А кто такая эта ваша «ню»?
— !!!