Когда Оксана была совсем маленькой, ее возили в деревню к бабушке. У бабушки была еще бабушка, точнее мама бабушки. Она была очень старенькая, низенькая и сгорбленная. На лице и руках у нее были глубокие морщины, в которые можно было даже вложить карандаш и он не упадет. Оксана даже несколько раз порывалась это сделать. Целыми днями она сидела в своей маленькой комнатке у окна, смотрела на улицу и молчала. Изредка поднималась и медленно, шаркая тапочками (ног она не поднимала), шла на кухню. Оксана, подставив детский стульчик, забиралась на кровать, которую бабушка каждое утро подолгу заправляла по-старомодному, как это делали еще ее родители. Она стелила несколько одеял, сверху покрывало, на которое ставило две больших подушки, набитых куриным пером, ромбиком, а между ними вышитую салфетку. И всё это было ровненько, как по линейке.
Бабушка тогда подымалась со стула, стояла возле нее и, качая головой, повторяла одну и ту фразу, как мантру:
- Нехорошая девочка! Нехорошая!
А еще Оксана любила копаться в ее многочисленных баночках, коробочках, шкатулочках, в которых были нитки, иголки, булавки, пуговицы, разноцветные лоскутки и множесто других мелких предметов. Оксане было интересно всё это раскладывать на столе. Бабушка долго и подробно рассказывала ей, для чего каждая эта маленькая вещичка. У каждой вещички была своя баночка, коробочка или шкатулочка. Когда ее в очередной раз привезли в деревню, первым делом она заглянула в комнатку бабушки. Никакой бабушки там не было. И в комнатке произошла разительная перемена. Оксана застыла на пороге, не решаясь переступить его. Высокозаправленной кровати не было. А на ее место стоял диван с высокими коричневыми подлокотниками. Раньше этого дивана в доме не было. Значит, его купили. Бабушки тоже не было. И сундука ее не было.
- А где бабушка? – спросила Оксана. – Почему ее здесь нет?
Она заглянула в другую спальню и зал. Там тоже бабушки не было. А на улицу, сколько помнила Оксана, бабушка не выходила. Баба Аня, она была женой деда, который был сыном бабушки, сказала, что бабушка умерла, ее больше нет. Ее похоронили.
- Умерла? – переспросила Оксана, не понимая, что это могло означать. Нет, она, конечно, знала, что некоторые люди умирают.
- Она закрыла глаза и перестала дышать, - сказала баба Аня. – И ее отнесли на кладбище. И там похоронили.
- Я тоже закрываю глазки, когда сплю. Но я живая,- сказала Оксана. – И меня не относят на кладбище. А, может быть, она придет? Только вот кровати ее нет почему-то. Куда же она ляжет?
- Она не придет. И никогда не откроет глазки. И кровать ей больше не нужна.
- А где она спит? – спросила Оксана. – Она что и кровать с собой забрала, где спит сейчас? Так выходит?
- Бабушку закопали в ямку. Глубокую такую ямку.
- В ямку? Зачем?
Оксана никак не могла понять, зачем человека нужно закапывать в ямку. Ну, в песок. И то немножечко. Как на пляже.
- Когда человек умирает, роют яму и закапывают его. Это называется могила.
- А зачем закапывают? Ему же там плохо.
Дедушка, стоявший в коридоре, махнул рукой и вышел на веранду. На веранде он обычно курил. Дома, когда он курил, бабушка ругалась.
- Так всегда делают, потому что человек уже не живой. Он не должен быть рядом с живыми людьми. И поэтому их закапывают в землю на кладбище. Там очень много могил. Когда-нибудь сходим…
Оксана задумалась, представила, как она лежит в яме. Там очень темно. И никого нет, только одна земля кругом. Не с кем даже поговорить и поиграть. Нет! Она в яму не хочет. Но раз там так плохо, зачем же людей закапывать в яме? Ничего не поймешь у этих взрослых. Они порой делают такие глупые непонятные вещи, наверно, сами не знают для чего. Вообще, в поведении взрослых многое было недоступно ее сознанию и казалось совершенно нелепым. Например, взрослые могли целый день сидеть за столом, есть и пить водку. И болтать что попало.
- А еще, может быть, ученые придумают, чтобы люди не только не умирали, но и чтобы не были старыми. Старые часто болеют. Некоторые ходят с палочкой и не могут бегать. И у них болит всё, - сказала Даша.
- Я не хочу быть старой,- согласилась Оксана. – Уж лучше в школу ходить, чем быть старой. Фу!
Ей опять вспомнилась бабушка из деревни, которая даже на улицу не выходила, потому что ей было тяжело ходить. И сидела целыми днями у окна.
В самом конце коридора показалась знакомая фигура. Девчонки радостно взвизгнули, а тут же зажали ладошками рты, потому боялись громких звуков в пустынной больнице. Здесь кругом такая тишина!
- Идет! – прошептала Даша. – Видишь?