Вот он, кабинет унижений и боли. Здесь Михаил царь и Бог, а они были лишь комьями грязи под его ногами. Он наступает на них, расплющивая подошвой, и идет дальше. Сколько хранится в его кабинете "мертвых душ"? И что он делает с ними? Рассматривает, любуется? А может, даже получает сексуальное удовлетворение от созерцания их ничтожности и беспомощности?
Зара постучала в дверь, но никто не ответил. Постучала сильней и дернула за ручку.
— Кто там, мать вашу? Сказал же, никого не пускать! Меня сегодня нет! — проорал злой голос мужчины из-за двери.
— Это Зара. Я могу и уйти, даже с радостью это сделаю.
— Стоять! Заходи.
То, что она увидела в кабинете, потрясло и дико порадовало её одновременно. Михаил сидел на диванчике, но был какой-то... поломанный, что ли. Зара хихикнула, всматриваясь в лицо директора. Она была бы совсем не против видеть его таким каждый день.
— Какого черта ты ржёшь? — Разозлился он и попытался встать, чтобы ударить, но остановился.
У Михаила была сломана правая рука, он хромал, и его лицо переливалось оттенками синего и фиолетового. Кто-то его разукрасил, и, судя по всему, недавно. Зара смотрела на директора и не могла налюбоваться. Она никогда не видела его в таком жалком состоянии. А это казалось ей очень правильным. Не нужно было спрашивать, кто это сделал. Она знала. Макс. Зара захотела расцеловать его за этот "ужасный" поступок. Лучший подарок она и представить себе не могла. Избитый и униженный Михаил. Картина маслом, что называется.
— Улыбайся, улыбайся, сука. Это все временно. Ноги, руки заживут, синяки сойдут. А ты так и останешься шлюхой, которую я буду держать на поводке. Хотя, извини, теперь тебя будет держать Бекер на этом самом поводке.
Казалось, он сейчас взорвётся от злости, кипевшей в нем. Впервые Михаил не мог сделать ничего, абсолютно ничего! Зара решила этим воспользоваться. Она прошла к его креслу и плюхнулась в него. Лицо директора перекосилось и побагровело. Подобную дерзость себе не позволяла ещё ни одна гребаная шлюха!
— Встань с моего кресла, — прошипел он.
— А то что? — веселилась Зара. — Давай побыстрей обсудим условия сделки, и я пойду. Ты все равно ничего мне не сделаешь, ведь так? Тебе нужны деньги, мне нужно твое молчание. Мы оба в этом заинтересованы.
— Хорошо, — недовольно сказал мужчина. Сделать он действительно ничего не мог. Но эта сука еще поплатится. Если бы не рука, он уже давно бы схватил ее за волосы и швырнул на диван, а там отымел до потери сознания и выкинул вон. Пусть чувствует себя сильной. Он подарит ей эту иллюзию. — Десять тысяч долларов каждый месяц — цена моего молчания.
— Сколько?! Ты с ума сошел? Что я ему скажу? Зачем мне такие деньги?
— Это твои проблемы. Номер счета скину смс-кой. Через несколько дней начнётся июнь. Так вот, каждый месяц первого числа я должен получать деньги. Иначе я обращусь, куда надо.
— Можно начать хотя бы с июля? У меня день рождения в июне! Пожалуйста.
— Нет, — злорадно улыбнулся мужчина. — Если в нужный день деньги не приходят, я расцениваю это, как отказ от сотрудничества.
Скотина! Придурок! Урод! Зара сдержалась из последних сил, чтобы не заплакать. Где ей взять такие деньги? Что сказать Максу? Женщина встала и направилась к двери.
— Я поняла тебя. Первого числа каждого месяца деньги должны быть переведены. Счёт ты скинешь позже.
— Умнеешь на глазах, детка. Ну, иди к папочке. Поцелуй на прощание. — Позвал ее к себе Михаил, все так же зло улыбаясь. — Я сказал тебе подойти ко мне!
Зара подошла к нему, но ничего не сделала. Михаил схватил её здоровой рукой и притянул к себе, вовлекая в противный до рвоты поцелуй.
— Я буду скучать по твоей заднице. И по ротику тоже, — нежно сказал он и дал ей пощечину. — Проваливай!