По итогу у нас осталось всего три противника — шатен, которому не повезло ощутить на себе «Грозный Кусь» Мяуры, брюнет, которого упорно пинала Кинза и Мухомор. Последнему все-таки удалось вырваться из цепких лапок Бабайки. Правда, сбежать далеко он не успел…
— Ау-у-уч! — взвыл Ванилька, когда кошмарик в пару прыжков преодолел разделяющее их расстояние и острыми зубками вцепился в бедро эльфа. — А-а-а! Фу-фу! Брысь! — верещал он, крутясь на одном месте и пытаясь сбить с себя магверя. Выходило плохо… — Отзови эту тварь! — наконец выкрикнул блондин, бросив на меня разгневанный взгляд. Пф-ф-ф, разве так просят о помощи?
— И не подумаю! — фыркнула я, деловито сложив руки на груди. — Это вы на нас напали. Вот теперь наслаждайся последствиями своего опрометчивого поступка.
— Ты об этом еще…аха-а… — Мухрамох сбился, его заметно качнуло, а в блондинистой шевелюре появилась седая прядь. Ого! Чего это с ним? — Отзови своего кошмара немедленно! — взволновано потребовал мужик, с ужасом отметив изменения в прическе. Я лишь насмешливо хмыкнула. Сам виноват! Нечего было приставать к слабым девушкам, да еще и такой толпой! — Ахо-у… — в очередной раз застонал эльф. Он с трудом удержался на ногах, на его лицо наползла мертвенная бледность, а в волосах появилась еще одна седая прядь. Хм, что происходит-то? — Отцепись от меня мерзкая тварь! — испугано завопил Ванилька, ухватив Бабайку за задние лапки и пытаясь оторвать его от своего бедра.
Кошмарик не пожелал расставаться со своей жертвой и крепче сжал челюсти, а для надежности, выпустив острые коготки, вцепился в бедро несчастного остроухого еще и передними лапами. Надо же, такой маленький, а уже столько свирепости! С таким защитником никакие эльфы не страшны! Мухомор взвыл от боли и начал еще активней дергать магверя за задние конечности. Выглядело это очень комично, но окончилось довольно плачевно. Нет, Бабайка не пострадал, а вот этот упырь лишился приличного куска плоти, который так и остался зажатым в челюстях зверька, а потом и вовсе пропал в его темной пасти. Жуть… Жалобно застонав, главарь шайки повалился на траву, зажимая пострадавшее бедро, с которого обильно стекала кровь. Кошмарик довольно фыркнул на поверженного врага, забавно пошевелил ушками и уже собирался кинуться на него вновь, чтобы добить, но я его остановила.
— Хватит с него, — снисходительно проговорила я.
Магверь недовольно нахмурился, тихо зашипел, но ослушаться меня не посмел. Последний раз взглянув на эльфа и плотоядно облизнувшись, он неторопливо побрел ко мне, временами путаясь в густой траве. Стоило ему подойти достаточно близко, как дилинькнуло очередное оповещение. И что там у нас?
'Магверь: поглощение эльфийской энергии! Получено — 3 %.
Поглощение — 3 %'.
Так вот, с чем были связаны перемены во внешности наглого остроухого! Интересно, а что будет, когда поглощение достигнет ста процентов? Может, моя животинка подрастет? Или обретет какую-нибудь способность? Любопытненько… Надо будет порыться в архиве. Может, там завалялась какая-нибудь информация по этому поводу. Не хотелось бы, по незнанию, вырастит кровожадного и неуправляемого монстра…
— Мияф! — грозно выкрикнула Мурка, и я повернулась в ее сторону, как раз в тот момент, когда она ловко юркнула за спину своего противника, на которой и оставила несколько глубоких царапин новенькими когтями.
Шатен сдавленно застонал, выгнулся и рухнул в траву, где вскоре затих, видимо, потеряв сознание. Еще один противник повержен! Шикос! Остался только…
— На! — воскликнула Кинза, перекинув брюнета через себя и со всей дури шваркнув его об землю.
Эльфак даже не пискнул. Лишь пучил глаза и открывал-закрывал рот, словно выброшенная на берег рыбка. Н-да, судя по всему, не слабо она его приложила… Мухрамох, пока я отвлеклась на его товарищей, немного пришел в себя, перевязал рану какой-то белой тряпкой и кое-как поднялся на ноги.
— Мы еще встретимся паршивая человечка, — ядовито процедил он, кривясь от боли и прожигая меня злобным взглядом. — И эта встреча станет для тебя последней! — визгливо заявил этот остроухий утырок, подогревая во мне желание, все-таки добавить табуретом его бледной мордофели румянца. — Уходим! — скомандовал он и поковылял в сторону леса.