Толком поразмыслить над этим вопросом я не успела. Где-то в отдалении послышались странные шаги, словно кто-то в ластах шлепал по воде. Нет, здесь везде было сыро, но не настолько, чтобы создавался такой эффект. И кто это там вспомнил о нашем существовании? Настороженно посмотрела на Пенетреля, но тот лишь пожал плечами и, на всякий случай, отполз в дальний угол камеры. Трус! Осуждающе фыркнув, подошла поближе к решетке и выглянула в коридор. Эм-м-м… То, что я там увидела, поразило меня до глубины души и, стоит заметить, не в самом приятном смысле. С совершенно флегматичным выражением на…эм…морде? Я даже не знаю, как это обозвать-то… В общем, к нам шла помесь полудохлой рыбы с мутными глазами и пузатой лягушки на тощих перепончатых лапах. В человеческий рост, с болотного цвета чешуей по всему телу, с мокрыми темно-зелеными волосами, в которых виднелись водоросли, с длинным рыбьим хвостом и в потрепанной набедренной повязке. В руках этот ужас природы сжимал добротное копье, которое совершенно не вязалось с помятым обликом своего хозяина. Кстати, было у этой квакозябры нечто общее с Фроськой. Ну до того, как она стала ундиной. Хотя, нет, «русалка» даже тогда выглядела привлекательней, а это вообще страхолюдина какая-то. Бр-р-р, жуть! Так, надеюсь, это нечто не хочет получить от меня в дар такой же кулон, как и «рыбка»? У меня таких цацок больше нет! Да, а еще я не вкусная и ядовитая, так что есть меня, тоже не следует!
Рыболяг, наконец-то, дотопал до нашей камеры, остановился, почесал покрытое чешуей брюшко, а затем резко повернулся и придвинулся к решетке, вглядываясь в меня большими мутными глазами. Икнув от испуга, рефлекторно отшатнулась. Сука, нельзя же так пугать красивых девушек! Я ведь и табуретом отоварить могу!
— Ты кто, млять⁈ — выпалила я, глядя на существо со смесью брезгливости, отвращения и опаски.
Чешуйня презрительно прищурилась, помолчала, а затем медленно открыла широкий рот с тонкими губами. Я думала, что-то скажет, а оно лишь выпустило большой пузырь, похожий на мыльный, который тут же лопнул. Эм-м… Говорить что ли не может? Ну зашибись! И как мне теперь узнать, где я? Зачем я здесь? И кто это? А главное, что меня ожидает в ближайшем будущем? Не вечно же они меня в клетке держать будут. Или… От одной мысли о долгой и мучительной смерти от жажды и голода в этой холодной сырой камере, мне стало дурно. Нет, не хочу! Да, еще не давно я была полна смирения перед неизбежным, но сейчас резко передумала! Хочу жить! Долго и, желательно, счастливо!
— Кц… — щелкнул острыми, будто толстые иглы, зубами рыболяг, отвлекая меня от мрачных мыслей. Все-таки сожрать надумал? Живьем не дамся! — Сиудиути…кц…тиухо, — растянуто проговорило существо. — Заутра…кц…по приукаузу Цауриуцы…кц…ваус каузняут, — обрадовала нас чешуйня и медленно растянула губы в злорадном оскале.
Чего, блин⁈ Несмотря на корявое произношение, слова этого хренопузика я поняла довольно четко и они мне совершенно не понравились. Как казнят⁈ За что⁈ По какому праву⁈ Я против! Угу, а кого это колышет? Шиздец… Вот как так, а? Не успела из одного дерьма выплыть, уже в другое угодила. Нет, Абсуль меня точно прокляла, сучка белобрысая…
— И за что Ее Величество на нас так прогневалось? — с легким налетом удрученности, поинтересовалась я. Раз уж решили казнить, пусть хоть причину озвучат, гады морские!
— Заутра…кц…узнауете, — флегматично обронило существо и отвернулось от решетки, явно намереваясь свалить. Э, стопэ, куда намылился⁈ Я требую объяснений!
— Слышь… — недовольно нахмурилась я и даже шагнула к железным прутьям, но вовремя осеклась. Нет, грубым наездом я точно ничего не добьюсь. Да и не в моем положении угрожать… — Подожди, мой…эм-м…скользкий морской друг, — нашлась я с обращением и натянуто улыбнулась. — А давай, ты нас к Царице отведешь, и мы там сами с ней порешаем вопрос на счет нашей казни, а? Тут явно какая-то ошибка…
— Не полоужеуно, — даже не взглянув на меня, равнодушно пробулькал рыболяг. Вот же зараза…
Еще минут пять я по-хорошему, но тщетно пыталась убедить хренопузика отвести меня к местной правительнице, но тот лишь, как заведенный, повторял одно и тоже — «Не полоужеуно». Сука, аж бесит! Нет, вот вижу же по его мутным зенкам, что тупо издевается скотина, а поделать ничего не могу. Или могу? Недобро прищурилась и, словно невзначай, ближе подошла к решетке. Мы еще посмотрим, кто кого…