— Грязная человечка, ты за это поплатишься! — в очередной раз, дернувшись, взвизгнул разъяренный Керос.
— Обязательно, — кивнула я, сдвигая ткань в разные стороны и обнажая попец этой падоли. — Ты забыл? Меня твоя матушка и так уже к смертной казни приговорила. Без суда и следствия, между прочим, — сделав шаг в сторону, многозначительно посмотрела на него.
— Такой мусор, как ты, не заслуживает того, чтобы Владычица Морская тратила хотя бы секунду своего драгоценного времени! — с натужным пыхтением от неудобной позы, воскликнул морепродукт. Ах ты ж срань! Вот, значит, как ты запел⁈
— Мусор⁈ — возмущенно фыркнула я и злорадно оскалилась. — Посмотрим, как ты запоешь, когда я закончу тебя наказывать, — припомнила я ему его же слова, и звонко шлепнула по упругой ягодице. Он сам нарвался!
Моя угроза прынцу не понравилась, и он вновь начал голосить на все лады. Блин, какой же он громкий! Аж уши в трубочку сворачиваются! Недовольно скривившись, расхерачила о хребтину придурка табуретку. Ох, даже как-то отлегло и на душе полегчало!
— Хавальник свой закрыл! — грубо рявкнула я на Карася и, недолго думая, затолкала ему в рот кляп, наспех состряпанный из обрывка простыни.
«Предмет 'Крепкий окованный деревянный табурет» улучшен до — Ур.5!
Получен новый предмет:
«Железный стул» — Ур.5
Сила атаки возросла!
Шанс критического урона повышен!'
О-о-о, шикарно! Вот это я понимаю! Даже звучит мощно! Таким отоваришь, так отоваришь! Надо будет испытать на ком-нибудь. С сомнением посмотрела на стонущего и мычащего какую-то нецензурную брать ушлепка. Нет, с этого, пожалуй, пока хватит… Иначе он такими темпами до наказания не доживет. А я уже настроилась! Демонстративно постукивая Писюканом по раскрытой ладони, оскалилась в предвкушении. Ну-с, приступим…
~(Глава — 8)~
Минут через пять, после начала садисткой экзекуции над холеной попкой прынца, Система подкинула мне первое оповещение о том, что мои отношения с рыболюдами начали стремительно ухудшаться. Взволновало ли меня это? Ни разу! Я уже вступила на этот извилистый и изменчивый путь с эльфами, так что, почему бы не повторить его и с обитателями морских глубин? Особенно, если учесть, грозящую мне смертную казнь? В том, что меня все равно тут прикончат, я уже даже не сомневалась, и на то у меня имелись веские основания. Во-первых, Керос сказал мне об этом открытым текстом и даже сам попытался привести приговор в исполнение. Извращенец нефритовый! Тэк-с, воткнуть поглубже и провернуть два раза! Вот, отлегло… Фух… А во-вторых, если бы у меня имелся хоть крохотный шанс на спасение или Царица была бы заинтересована в переговорах со мной, то она бы, в принципе, не допустила подобной ситуации. В смысле, не отдала бы меня на растерзание своему сыночку, чтобы его под палящее солнце выкинуло! Ни за что не поверю, что она была не в курсе о пристрастиях и наклонностях своего чада. Из всего вышеперечисленного не сложно сделать вывод — мне, в любом случае, капец! А раз так, смысл церемониться и сдерживаться? Наоборот, надо оторваться по полной, чтобы эти гады надолго меня запомнили! И все же, я не теряла надежду, что каким-то чудодейственным образом у меня получится выбраться живой из этого, прогнившего до самого дна, соленого болота… А теперь активно имитируем ершик! Вжух-вжух, млять! О, как Писюкан ярко засветился! Анальная кара с подсветкой! Хы-хы-хы. Уха-ха-ха! Держите меня семеро!
«Поздравляем! Уровень особенности 'Тревога морских глубин» повышен!
«Тревога морских глубин» — Ур. 3
Враждебность со стороны рыболюдов повышена на — 10%
Общий прогресс — 30%'
Похер! Дрючим! Еще минут через десять отношения с рептилойдами ухудшились еще на один уровень, а мой запал начал медленно угасать. Месть свершилась, ярость отступила, воспаленное сознание начало постепенно остывать и возвращать себе здравомыслие, которое оно, впрочем, не особо-то и теряло. А жаль! Можно было бы, потом, на состояние аффекта все списать. Грустно это все, товарищи, очень даже грустно…
— Вот скажи, малыш, — без особого энтузиазма вращая стеклянный херус в заднице Карася так, будто что-то размешивала, обратилась я к сидящему рядом с ним на кровати кошмарику. — Где справедливость?