О, сколько же личностей я повидал. Вам и не снилось. Тысячи разношерстных людей садились в мой автомобиль, ехали со мной, вяло поддерживали беседу, с интересом общались или не затыкались вовсе. Все разные, и каждый со своим набором неврозов, страхов и глупостей.
Поздним вечером на дороге голосует мужчина, лет 40-45. Я останавливаюсь рядом, он открывает дверь
– До удельной, 150.
Я соглашаюсь. Я всегда соглашался. Он плюхается в авто, не пристегивает ремень. Тут важно заметить, что он пьян, не в стельку, но все-таки.
– Пристегнитесь пожалуйста, – прошу я.
– Меня не оштрафуют – отвечает он, глядя мне в глаза и улыбаясь.
– Зато меня могут, – парирую я.
– Там по пути ни одного патруля не будет, – уверяет он.
– Откуда вы знаете?
– А я много чего знаю. Вон видишь того мужика, – он указывает пальцем на какого-то алкаша, плетущегося вдоль дороги. Он живет на комендантском 35, квартира 147. Сейчас идет к другу на Авиаконструкторов 68.
– Ваш знакомый? – спрашиваю я.
– А вот эту барышню видишь? – игнорирует мужчина мой вопрос – она живет на Энергетиков, сюда приехала к сестре. Я все знаю.
– Откуда же?
– Секретно, тебе знать не положено, – серьезно ответил он, но сразу расплылся в пьяной улыбке и уставился в окно.
– И много чего вы знаете?
– Много, побольше тебя.
– А доллар вырастет или упадет?
– Конечно упадет, ты что, дурак?
Дальше ехали молча, только изредка мужчина хмельно вздыхал. Я чувствовал, как беспорядочно он машет ресницами, как всегда это бывает у пьяных. На удельной я высадил его, он сунул мне сто семьдесят рублей, сказав при этом:
– спасибо, хорошо довез.
Доллар тогда вырос.
На другой день, я подвозил кого-то в район Коммуны. Надоело сидеть в машине, ноги затекли, я вышел. Стою на улице и вижу ужасную картину: с рекламного щита на меня смотрит девушка и вроде-бы улыбается, уголки рта растянуты в разные стороны, щеки, похоже, даже приподняты, но глаза стеклянные. То есть, рот улыбается, а глаза не улыбаются. Смотрят не на тебя, а сквозь тебя в какую-то бесконечную пустоту. Еще ветер намазывает на меня дождь ровным и тонким слоем. Свет в этом промышленном районе какой-то приглушенный, небо – одно сплошное и ровное облако без темных и светлых пятен. На улице лето, по идее, должны бросаться в глаза хоть какие-то краски: зеленые деревья, желтые одуванчики или, на крайний случай, яркие наряды. Но нет. В этом углу город монохромен и постоянен. И с плаката мертвецки лыбится незнакомая женщина. Чего она хочет, что ей понравилось, что развеселило или наоборот, заставило задуматься о серьезном в минуту радости?!