— Я применил заклинание, и они исчезли, — сказал он с гордостью, словно во второй раз выиграл приз Слизнорта. — Не ты одна книжки читаешь.
— То есть, вместо того, чтобы изучать боевые заклятия, ты искал способ снять с меня бельё? — я не могла поверить, что он настолько озабочен всем этим. У него реально поехала крыша. Придётся срочно заняться сексом, иначе кто-нибудь из нас свихнётся. Значит, на Рождество. — Гарри, мы едем на каникулы ко мне.
— Как скажешь, родная. Если нас ещё и в одной комнате поселят… — он не закончил, а снова накинулся на мой рот и целовал, пока мы не услышали громкий чих.
Мы резко отпрянули друг от друга и посмотрели на источник звука.
Рон стоял в паре футов и выглядел так, словно мы только что убили его семью. Всё его лицо было покрыто красными пятнами, а руки сжимались в кулаки. Я даже боялась представить, сколько он здесь стоял и что слышал.
— Рон, — мне правда было его жалко. Жалко того мальчика, который так и не смог преодолеть свою завистливость. Я для него была словно кукла, которая ждала своего часа на полке, и тут вдруг её украли. А он даже не успел поиграться. Гарри закрыл меня собой, и они с Роном долго друг на друга смотрели.
Мне казалось, Рон хочет кинуться на Гарри, но он просто сказал:
— Ублюдок ты, Гарри, ты же знал…
— Рон! — голос Лаванды прозвучал раньше, чем появилась она сама. Она оценила ситуацию, и взяв Рона за руку, повела в противоположную сторону от гостиной.
Успокаивало хотя бы то, что Рон точно получил то, что Гарри всё ещё недоступно. Хотя, судя по виду, его это не сильно успокаивало. Он прошёл мимо и ощутимо толкнул Гарри в плечо. Тот резко развернулся и сделал шаг, но я взяла его за руку.
— Он остынет, поймёт. Он всегда возвращается.
— Мне не нужен больше такой друг, — сказал он и резко повернулся ко мне, переплетая наши пальцы. — Так что ты говорила про каникулы?
***
Мать Рона, горячо любившая сына, была обижена. Это стало понятно, потому что традиционные подарки так и не поступили в сочельник. Мы проводили праздники с моими родителями — гуляли, смеялись, смотрели кино, целовались. Поцелуи Гарри с каждым разом становились всё настойчивее. Он буквально занимался любовью с моими губами. Моё бельё подвергалось заклинанию очищения слишком часто.
Пообщавшись с мамой и сходив в аптеку, я решилась.
Родители уходили праздновать с друзьями, и я попросила Гарри проводить их.
Комната была готова в считанные минуты, и ожидание сводило меня с ума.
В первый раз мне было действительно больно, но я прекрасно понимала состояние Гарри — как долго он этого ждал. Он словно растворился во мне. Меня это даже несколько пугало. Этот Гарри настолько отличался от того мальчика, которого я видела несколько месяцев назад, что невольно я сама себе задавала вопрос: а не замешана ли здесь магия? Но в ходе простой проверки я не выявила проклятия и расслабилась. Позволила себе быть любимой и любить.
Несколько дней после новогодней ночи мы предавались разврату, как только выпадала возможность скрыться от посторонних глаз. Мы познавали друг друга и себя. Всё больше погружаясь в пучину наслаждения. Я не чувствовала ног, Гарри тоже передвигался с трудом. Но мы наслаждались жизнью. Мы стали единым целым.
***
— Когда мы поженимся, мы купим самую большую кровать. Мой копчик больше не выдержит падений, — жаловался в очередной раз любимый, заваливаясь на кровать и оглядывая мое обнажённое тело.
— И большую кровать, и надежный стол, и широкий подоконник. У нас будет всё, — говорила я, в очередной раз читая подозрительную книгу зельеварения.
— Ты опять её читаешь, там скоро дыры будут, отдай, — Гарри хотел выхватить книгу, но я оказалась быстрее и вскочила с кровати с ней в руках.
Глаза Гарри озорно блеснули, и он одним отточенным движением «Ловца» прыгнул с кровати и поймал меня. Книга была отброшена в сторону, и через секунду я уже тяжело дышала, прижатая к кровати его голым телом.
***
Мы смеялись и шептались, пока ехали в метро к поезду, который должен был отвезти нас в мир волшебников.
— Гарри, всё забываю спросить, ты разговаривал с профессором Слизнортом? — спрашивала я в который раз за последние два месяца.
— После последнего раза он избегает меня. На рождественской вечеринке профессор просто мне кивнул, — сказал Гарри, сжимая меня в объятиях и шепча на ухо: — Там, кстати, ты была самой красивой. — Его рука начала забираться под короткое зимнее пальто. Холодные пальцы коснулись тёплой кожи, и я вскрикнула.
— Перестань. Гарри, ты же знаешь, как это важно, — проговорила я строго.
— Знаю, но ничто не может быть важнее этого. Я люблю тебя, — сказал он и поцеловал меня, и даже недовольные взгляды пассажиров вагона его не смущали.
Поезд, который я всегда так любила, отвозил нас в школу. Мы были по-настоящему счастливы. Я была уверена, что вместе мы преодолеем всё. Я ошибалась. Спустя время, Хогвартс-экспресс мне хотелось взорвать бомбардой, потому что он привез нас туда, где всё закончилось.
***
На лестнице, ведущей в большой зал, нас ждали.
— Гарри, мисс Грейнджер. Я рад, что с вами всё хорошо.
— Добрый вечер, профессор Дамблдор, спасибо, мы тоже, — ответили мы хором и засмеялись.
— Да… — директор хмыкнул и строго на нас посмотрел, — чудесно. Гарри, я надеялся, что ты проведёшь Рождество с семьей Уизли или в Хогвартсе на крайний случай. Было очень небезопасно покидать магический мир в такое время.
— Гермиона хотела увидеть родителей, сэр, — сказал Гарри, как будто это всё объясняло.
Только это не устроило директора школы. Альбус Дамблдор словно услышал что-то непозволительное, он повернул ко мне голову. И если на Гарри он смотрел по-отечески строго, то я удостоилась лишь назидания во взгляде. Он молчал несколько секунд, что-то для себя решая.
Гарри мне рассказывал, но тут я заметила сама — почерневшую руку волшебника. Я уже хотела задать вопрос, но увидев мой взгляд, он сразу начал говорить.
— Мисс Грейнджер, не могли бы вы пройти в мой кабинет? У меня есть несколько полезных книг, которые могут вас заинтересовать, — сказал он, вернув лицу добродушное выражение.
— Я… конечно, книги. Прямо сейчас? — я была несказанно удивлена его порывом. То, что он ничего не планировал мне показывать, я поняла сразу.
— Я бы тоже посмотрел, — Гарри тоже недоумевал к чему такая спешка.
— Я боюсь, Гарри, ты не сможешь прочесть даже названия — там Руны. И, если честно, я хотел переговорить с мисс Грейнджер с глазу на глаз, — он взглянул на Гарри из своих очков-половинок, делая ставку на то, что Гарри слушался его на протяжении последних пяти лет. — Ты ведь всё равно всё узнаешь, если я правильно понял природу ваших отношений.
— Да, мы вместе, — Гарри демонстративно взял меня за руку.
Рон с Джинни, которые прошли в стороне, скривились от отвращения.
— Это замечательно. Тогда вы всё равно скоро увидитесь. Мисс Грейнджер, не задерживайте старика, — попросил Дамблдор и указал рукой направление.
— Да, конечно. Гарри, иди, я скоро поднимусь и всё расскажу.
Гарри неохотно отнял руку от моей. И я, следуя за директором школы, направилась в его кабинет — словно на расстрел.
***
Кабинет Дамблдора был круглым и казался огромным. Я была здесь впервые. Бесконечные ряды книг занимали практически всё пространство. Всё так, как рассказывал Гарри. Распределяющая шляпа, хранящая меч самых храбрых, была на своём месте над столом директора. Омут памяти, с помощью которого профессор Дамблдор показывал Гарри свои воспоминания, стоял в дальнем углу. И феникс, невероятной красоты птица, крылья которой подобны огню, спасшая Гарри в Тайной комнате. Картины, их было невероятное множество, директора на них занимались своими делами, не обращая на нас внимания.
— Ваше влияние на Гарри стало проявляться не только в учебе, мисс Грейнджер, — Дамблдор смотрел на меня сквозь половинки своих очков, пока я в восхищении рассматривала его фамильяра.