Она закурила четвёртую подряд сигарету и открыла форточку - на кухню
ворвался свежий воздух. Зазвонил телефон.
* * *
Толкотня и гомон толпы в супермаркете немного отвлекли его. Он подошёл к прилавку:
- Будьте добры, два шоколадных батончика.
Потом он вернулся в парк, сел на ту же скамью. «Всё же, что бы там ни было, я не могу отказаться от этой любви! Она обязательно вернётся ко мне, потому что поймёт, что все мужчины мира не обладают и тысячной долей моей преданности и страстности! Она просто не понимает - а когда почувствует меня...»
Он достал из кармана один из купленных им шоколадных батончиков, медленно развернул его и съел. Странно, раньше он не любил шоколад, а теперь чувствовал, как по его телу разливается медленно волна блаженства. Конечно же, всё будет хорошо!
Так он и просидел в парке до самых сумерек, предаваясь розовым грёзам, пока
какая-то бродячая дворняга не согнала его со скамейки визгливым заливистым лаем.
* * *
Он притаился в кустах, под окнами, словно шпион, словно охотник, выслеживающий добычу, словно трубадур, готовящий серенаду своей пылающей страсти.
Вон там, на третьем этаже тихо и уютно сияет окно её «красной» кухни. Там белые обои в красную клетку, бордовый абажур и терракотовые занавески. Она, наверно сейчас варит кофе, перебирает на ночь свои бумаги по работе... или болтает по телефону с каким-нибудь очередным любовником...
На кухне открылась форточка, и он несколько секунд любовался её стройным и гибким силуэтом.
Он покинул своё укрытие, разбежался и метнул шоколадный батончик точно в цель, словно гранату...
* * *
Раздался тревожный глухой шлепок о стекло форточки. Она рефлекторно вздрогнула.
- ... Да нет, у меня всё в порядке, Поль... голос грустный?... Это я на работе устала... да... я тебе попозже перезвоню... нет, завтра, как договорились... что? Да - не могу разговаривать! Я одна! Нет у меня никого!!! Сам ты псих!
Она резко стукнула трубкой по рычагам...
«Как меня все достали!»...
На полу, возле окна, страшным пёстрым пятном лежал шоколадный батончик.
Боже правый! Опять ШОКОЛАД! И этот урод стоит под окном и смотрит...
Она побежала зашторивать окна. Потом, аккуратно, словно, словно змею, взяла двумя пальцами шоколад и понесла его к секретеру. Но ящик был уже полон: эта плитка не давала закрыть его. Она изо всех сил ударила по ящику кулаком и больно ушиблась. На кухне раздалось шипение - это кофе, выкипев, залил газовый рожок на плите.
Всё... надоело... так больше не может продолжаться...
* * *
Он решился. Он знал, он чувствовал - время пришло, откладывать более нельзя!
Он медленно поднялся на третий этаж, убеждая себя по дороге, что все правильно.
Он подошёл к сё двери и вынул из кармана отмычку, заготовленную заранее.
Он открыл дверь и вошёл вовнутрь. В квартире стояла тишина, свет горел только на «красной» кухне. Он прошёл но коридору и открыл кухонную дверь.
Тени шевелились вместе с качающимся абажуром, под которым висела прекрасная она! Что это за странный запах? Лужи? Ах да: у повешенных расслабляются все мышцы, включая мочевой пузырь и прямую кишку.
Он усмехнулся: в немом удивлении, застывшем на лице в последний миг, она смотрела ему в глаза, а вывалившейся посиневший язык добавлял этому глупой комичности. Господи, как она пала в его глазах! Зато теперь она принадлежит только ему!
Он включил свет в комнате и начал разбирать постель. Вдруг он заметил открытый ящик секретера, доверху набитый шоколадом. У него затряслись руки, он подошел к ящику и принялся есть.
Странное сладостное волнение захлестнуло его, когда он услышал вой соседской шавки на лестничной клетке...
[1] С точки зрения вечности (лат.)