Лиля задумалась. Ей часто приходилось придумывать какую-нибудь игру для своих друзей, и нередко они получались интересными и удачными. Но сейчас, среди трав и цветов, совершенно ничего не приходило в голову.
- Нууу… Давай собирать цветы наперегонки? Вот тебе игра - кто быстрее соберёт букет!
- Но у тебя уже есть букет, – усомнилась Мариетта.
- Я соберу новый, – воскликнула Лиля и прямо на глазах у новой подружки выбросила свой красивущий букет в ближайшие кусты.
- А что будет в награду тому, кто выиграет? – снова спросила смуглянка.
- Ммм... – Лиля задумалась, но вдруг вспомнила о гостиницах, которые привезет бабушка и великодушно заявила: – Плитка швейцарского шоколада.
Мариетта облизнулась. Правила игры ей показались очень заманчивыми, особенно приз. В свои четыре с половиной года она почти никогда не ела шоколад. Слово «швейцарский» вызвало в ней бурю эмоций. Она знала, что всё заграничное бывает хорошим, а если это касается еды – обязательно вкусным.
Девочки начали играть. Они носились по полю, как белки по веткам. Каждой хотелось быстрее собрать букет. Через несколько минут оба букета были готовы, и Лиля подняла свой вверх, дабы подтвердить то, что она была быстрее.
Неожиданно Мариетта залилась слезами, сопровождая это диким воем. От злости она отшвырнула свой букет и завыла еще громче. Лиля стояла, как вкопанная, прижимая свой букет к груди и не понимая, что происходит.
- Эй, ты чего? Ты чего плачешь?
Смугляночка не могла ничего ответить, она стояла на одном месте, ревела навзрыд и временами захлебывалась от своих же соплей.
Лиля кинулась к новой подруге и принялась ее успокаивать. Мама всегда говорила, что если кто-то плачет, значит случилась беда, и надо успокоить и помочь. Девочка обняла Мариетту, но та со всей силы оттолкнула ее.
- Я хотела выиграть! – сквозь слезы крикнула малышка.
- Но выиграла я, я первее собрала букет!
- Это нечестно! Я хочу шоколад! Я хочу приз!
Лиля стояла в полнейшей растерянности. Она тоже иногда плакала, чтобы разжалобить маму, но так громко и долго у нее рыдать не получалось никогда, потому что мама могла пригрозить ремнем или просто уйти в другую комнату, закрыв дверь. В конце концов Лиля просто успокаивалась и находила себе другое занятие.
Ей стало жалко Мариетту, видимо она просто не умеет проигрывать. Но в то же время, отдавать ей шоколад, который она не заслужила, было бы нечестно. Поэтому Лиля решила сделать по-взрослому и просто уйти.
- Ты куда?! – истерично завопила смуглянка, бросаясь вслед за Лилей.
- Ты не умеешь себя вести! – повторила девочка мамину излюбленную фразу. – Я не буду с тобой больше играть!
Удивительно, но это сработало мгновенно, и малышка сразу же перестала плакать. Тяжело вздыхая, она шла за своей старшей подругой и ждала нового вердикта. Лиля думала, как отвязаться от Мариетты, она ей уже порядком надоела.
- Где ты живешь? – спросила она у малышки.
- Вон в том доме на углу, – смуглый пальчик указал на большой двухэтажный дом из красного кирпича.
- Мне мама говорила, что в этом доме живут цыгане, – нахмурившись, сказала Лиля.
- Моя мама цыганка.
- А у вас большая семья?
- Мама, папа, два братика и три сестрички.
***
За чаем как всегда были веселые разговоры о загранице, которые бабушка рассказывала с неутомимым выражением лица. Лиля улыбалась и, потягивая чай из чашки, думала о швейцарском шоколаде.
- Детка, ты чего такая задумчивая? – спросила наконец бабушка.
- Ничего, – соврала та.
- Может быть, ты чего-то хочешь?
- Да, – Лиля всегда ожидала этот вопрос. – Шоколадку.
- Ох, какая ты сладкоежка! Ну хорошо, держи свою шоколадку!
Бабушка достала из сумки плитку молочного швейцарского шоколада и вручила внучке. Девочка поблагодарила и сказала, что отнесет подарок в комнату, чтобы мама его случайно не съела. Мама рассмеялась и назидательно напомнила дочери, что есть шоколад нужно только на кухне. Но Лиля ее уже не слышала.