Но потом настала ночь, и причинно-следственная связь предъявила нам счета к оплате.
____
Серега тем днем халтурил где-то на стройке охранником, и, пока Лида сидела у Овчарука, Мишка воспользовался безнадзорностью и смылся из дома.
____
Едва я задремал, меня разбудил телефонный звонок. Звонил Серега Бугров.
- Можешь выйти сейчас к пятаку? – спросил он. – Срочно.
«Пятаком» мы называем детскую площадку между составленными бок о бок ромбом шестнадцатиэтажками. Я живу напротив той из них, где обитает семейство Бугровых, а десятью этажами выше – Катька.
- Ты датый, что ли? – уточнил я. На пятаке обычно бухали.
- Трезвый. Только что сменился. Давай, быстро. Жду.
По тону его я понял: что-то н а ч а л о с ь , и воздержался от замечания «Быстро только кошки плодятся». Оделся, сполоснул лицо холодной водой, чтобы сбить сон, сунул в зубы жвачку и отправился на улицу.
Моросил мелкий дождь; вдалеке, над Москвой, вспыхивали первые засветки надвигающейся грозы. На «пятаке» и возле него собралось порядочно народу – в основном, мужики, наши, опольцевские, типовые, как панельные дома: лица изрублены глубокими морщинами, глаза вечно в красных прожилках. Скоро я стану таким же. Где-то была и женщина: я слышал надрывающиеся рыдания. Трое или четверо мужчин отделились от толпы и разошлись в разных направлениях; еще несколько человек стояли с Серегой, который вещал что-то, указывая пальцем поверх их голов.
Я узнал в плачущей женщине Катьку: она сидела на перекладине песочницы, вытирая слезы рукавом джинсовки. Никто и не думал ее успокаивать, и, отревевшись, Катька завела пластинку о мужниных ключах. Судя по реакции аудитории, до моего прихода текст успели выучить наизусть.
- Да ты че нам Маратом своим мозги полощешь? – рявкнул на нее кто-то. – Всех уже достала!
- А я говорю – вернулся он, сами же знаете – вернулся, вернулся!...
- На кой хер ему возвращаться? – с ухмылкой спросил Карлыч, председатель гаражного кооператива. – Он, бедный, с тобой запарился: денег заработай, одень-обуй-накорми, а ты на всём готовеньком, да еще дождись, пока из-под любовника вылезешь. Пусть отдохнет муженек твой.
Это было в самую точку. Частенько, намаявшись в отсутствие жены, Марат плелся забирать ее из кафе «Снежок» или из такого же злачного местечка остановкой дальше. И правильно делал: Катька с легкостью просаживала в бильярд его премию, а как-то притащила в гости парочку амбалов, выкинувших Марата на улицу, чтобы не мешался.
Катька опять зарыдала, закрыв лицо ладонями.
- Что за бодяга? – я хлопнул Бугрова по плечу.
Он обернулся ко мне.
- Мои пропали куда-то. Лидка с Михой. Я приезжаю, а дома никого. С мобильных не отвечают, а Лидка без меня никуда… вообще ни ногой. Помоги искать.
- А ты уверен, что они на районе? Может, двинули куда в центр? Ну, в гости, еще куда…
- Сказал же – Лидка одна невыездная. Уговор у нас такой. И на сотовый не дозвонюсь никак, гудки есть, а трубку не снимает. Ни она, ни Мишка. Здесь они где-то, сто пудов. И этот… тоже где-то рядом, - пробурчал он.
- Кто – этот? – не врубился я.
- Кто-кто! Облезлый, вот кто! Поможешь? - он добавил что-то еще, но в небе загрохотало так, что я не разобрал ни слова.
Сзади подкатилась не первой свежести «пятерка» - кто-то из Серегиных корешей.
- Помогу. Чего нужно-то?
- Тебе вон те два подъезда. Поводи там жалом, у Михи карифанов херова туча, вдруг забурился к кому, сидят на хате и водку бухают, а Лидка его ищет…
- Ладно.
____
Я честно прошел первый из двух порученных мне подъездов сверху донизу, но безрезультатно. Если Мишка и пил водку с кем-нибудь из дружков, то делали они это молча – квартиры словно повымерли. Отдышавшись, вошел во второй подъезд – крайний с торца здания. Ради справедливости надо признать, что я не раз и не два обращался к Бугрову за помощью, и он мне не отказывал, хотя близкими друзьями мы не были.