— Да, — сказал Шоу. — Адский денек.
— Уж лучше здесь, чем в плену, — сказала Клодия.
Выпрямившись, он посмотрел на нее, вглядывавшуюся в конец тоннеля.
— Эй, — Шоу схватил ее за руку. — Ты туда не вернешься.
— Мы убедимся, что эта малышка и остальные невинные люди не попадут в плен, — кивнула Клодия.
— Таков план.
Она посмотрела на него серьезно и сурово.
— Я не могу вернуться.
— Не вернешься.
— Шоу…если он снова заберет меня…
— Этому не бывать, черт возьми.
— Если он… — Клодия стиснула зубы и вцепилась в его руку, — …ты выстрелишь. Не оставляй меня там страдать.
— Нет, — весь воздух покинул его легкие.
— Ты позволишь им снова заковать меня в цепи и пытать?
— Нет, мать твою, я тебя спасу! Я приду за тобой, и будь ты проклята, если не дождешься, потому что нет человека сильнее тебя.
— Шоу…
— Нет, — схватив Клодию за плечи, он немного встряхнул ее и притянул к себе. — Ты — самая особенная для меня. Сексуальная, суровая, драчливая и…я тебя люблю, — последние слова вылетели сами по себе.
Клодия посмотрела на него, блуждая взглядом по его лицу.
— Ты в порядке? Мне показалось, что ты перестал дышать.
— Ты устраиваешь мне ад, когда я пытаюсь сказать, что люблю тебя? — Шоу покачал головой, сдерживая улыбку. Типичная Клодия.
— Ну, знаешь, сначала ты говорил как этакий альфа-самец и вдруг скатился до задыхающегося подростка.
— Я люблю тебя, — проворчал Шоу, — хоть и начинаю задаваться вопросом, за что.
— Ты забыл, что я сексуальная, суровая и драчливая?
— И любишь бить по яйцам, — он выпрямился. — Клодия Эванджелин Фрост…
Она застыла и опасно прищурилась.
— Как, черт тебя дери, ты узнал мое второе имя?
— Я знаю о тебе все, — Шоу потер большим пальцем ее щеку, сожалея, что из-за перчаток не мог соприкоснуться к ней кожей к коже. — Клодия, я люблю тебя.
— Боже, думаю, на этот раз все будет хорошо, — она прижалась к нему. — Я тоже тебя люблю.
— Я понимаю, что твой бывший муж был придурком, и после всего пережитого ты стала осторожной, прекрасно понимаю. Я буду каждый проклятый день стараться изо всех сил, чтобы показать тебе, как сильно тебя люблю.
— Господи, Шоу, если ты заставишь меня разрыдаться, я тебя ударю. Я доверяю тебе. Всегда, — Клодия тоже прижала ладонь к его щеке, насколько могла в перчатках и доспехе. — И однажды я заставлю тебя поверить, что ты не подводил свою сестру. Ты скачешь с одного поля боя на другое и защищаешь невинных людей. Я понимаю, почему. И пока ты это делаешь, буду рядом, чтобы прикрыть тебе спину.
У Шоу перехватило горло. Вот дерьмо, если бы он расплакался, Клодия бы вечно ему припоминала.
— Клодия…
Снаружи стихли взрывы и все звуки. В тоннеле повисла пронзительная тишина, порожденная страхом.
— Позже, — Клодия напоследок коснулась лица Шоу.
— Позже.
Они присоединились к своему отряду. Скрестив руки на груди, Маркус грустно посмотрел на них.
— Я буду счастлив, когда все закончится, и мы доберемся до проклятого «Анклава».
Теперь Шоу лучше понимал своего командира. Несомненно, Маркус хотел, чтобы Элл сейчас была в другом, безопасном месте. Шоу знал, потому что чувствовал то же самое по отношению к Клодии.
— Холмс хочет остаться здесь, пока дроны не доложат, что хищники прошли мимо, — Маркус кивнул всем. — До тех пор мы должны затаиться и сохранять спокойствие. Понятно?
Все кивнули.
— И как только путь расчистится, мы поедем в Йеррандери.
Последний этап путешествия — выбраться из гор.
Шоу схватил руку Клодии и сжал. Они почти добрались до места.
Холмс
— Все будет хорошо, — Адам Холмс похлопал молодого человека по плечу и улыбнулся рыдающей женщине рядом с ним.
— Генерал? Они нас найдут? — спросил парень.
— Нам просто нужно спрятаться и не шуметь, — Адам заставил себя выглядеть уверенным. — Думайте об «Анклаве». Там мы будем в безопасности.
Глядя на лица своих перепуганных усталых подопечных, он чувствовал в груди тяжесть каменного дома.
Эти люди через многое прошли, пережили вторжение, потеряли любимых, были ранены. И теперь находились в бегах, выслеживаемые, словно животные.
Они доверили лидеру свои жизни.
И снова Адам почувствовал на плечах ношу настолько тяжелую, что она угрожала поставить его на колени. Он всю жизнь успешно нес ответственность и на основе нее выстроил успешную карьеру в вооруженных силах. Черт, бывшая жена обвиняла Адама в том, что он женился на работе, которую любил больше всего на свете.
Но теперь…он обернулся посмотреть на длинный старый тоннель и группу выносливых, но измученных людей. О такой ответственности Адам никогда не мечтал.
Скрипнув зубами, он обогнул грузовик.
«Возьми себя в руки, Адам. Ты нужен этим людям»
Свободного места между грузовиком и каменной стеной было мало, но даже там Адам мог позволить себе минуту покоя и уединения. Там, где никто не требовал принимать решения, помогать кому-то или сообщать дурные вести. Несколько секунд он пытался просто дышать и ни о чем не думать.
Прижавшись спиной к металлическому корпусу грузовика, Адам склонил голову и закрыл глаза. Напряжение в плечах и шее изводило его неделями. Как и незначительные головные боли. Скорее всего, ночами ему стоило спать дольше трех-четырех часов, вот только всегда было слишком много дел.
Послышался шум, и Адам открыл глаза. В двух метрах от него стояла самая прекрасная женщина из всех им виденных.
— Прошу прощения, — пробормотал он.
Адам почти не знал Либерти Лоулер. Тем не менее, он не мог не заметить высокую красавицу с убийственной фигурой и водопадом светлых длинных волос. Также Адам знал, что Либерти организовала на базе небольшой подпольный рынок косметических товаров. Теперь она следила, чтобы все члены конвоя получали мыло, шампунь и туалетные принадлежности. Адам понятия не имел, откуда Либерти все это брала, но считал ее умной и предприимчивой.
А еще он слышал, что она любила проводить время с одинокими солдатами.
— Все в порядке? — спросила Либерти.
— Просто…мне нужна минутка, — кивнул Адам.
— Милый, всем нам нужно гораздо больше минутки.
— Я прекрасно об этом знаю, — он стиснул зубы. — И стараюсь изо всех сил.
— Генерал, я не жаловалась, — Либерти подошла ближе. — Ты прекрасно справляешься и спасаешь всех нас.
— Мы еще не в безопасности, — и он знал, что если не найти способ прогнать гайззайда, у человечества не будет ни безопасности, ни будущего.
Либерти положила ладонь Адаму на грудь.
— Давай решать проблемы по мере их поступления. Больше мы ничего не можем сделать. Шаг за шагом.
Он кивнул. Находясь так близко к ней, Адам чувствовал аромат ее духов. Либерти пахла чем-то цветущим, пряным и наводившим на мысли о сексе.
Секс. Было странно о нем думать. Адам не припоминал, когда в последний раз с кем-нибудь спал.
— Наверное, тяжело быть главным и принимать ответственные решения, — Либерти склонила голову набок.
Она и понятия не имела. Но он не собирался говорить об этом. Адам дал себе слово, ведь люди были обременены и без его жалоб. Отряды и их лидеры каждый день выходили на бой. Вот они, настоящие герои.
— Всем сейчас сложно.
Либерти посмотрела на него большими голубыми глазами так, словно видела сквозь возведенные им стены.
— Генерал… если не расслабиться, можно сломаться.
— Все хорошо, — Адам сжал кулаки.
— Разве у тебя нет никого, с кем можно поговорить…?
— Нет. Как я и сказал, все хорошо.
— Ты такой напряженный, — она потерла пальцами его грудь.
— Сложно принимать решения, когда на кону человеческие жизни, — выпалил он прежде, чем одумался и закрыл рот.
— Мой дедушка был фермером старой закалки, — начала Либерти с нежной улыбкой. — Он всегда говорил мне, что самое темное время перед рассветом. И если подождать еще немного, взойдет солнце.