Парни, заметавшись, столкнулись лбами, опрокинули журнальный столик, с деревянным стуком покатилась по паркету выпавшая из рук дубинка. Старший рухнул на колени от столкновения со своим мощным напарником. В глазах ужас и растерянность. Вера облегченно выдохнула: получилось. Есть окошечко для внушения, и есть немного времени. Погасила пламя и набрала в грудь побольше воздуху.
— Смотреть мне в глаза! Руки опустить! Стоять спокойно! — послала приказ мощной звуковой волной, начальственно-уверенным густым голосом. — Не двигаться! В глаза!
Ее голос вибрировал, бил в уши. У квадратного глаза сразу остекленели, второй забеспокоился, растерялся, но его накрыла заразительная волна готовности к подчинению от его товарища. Оба застыли в характерной «восковой» позе. А Вера продолжала:
— Сесть обоим сюда, на диван, взяться за руки. Закрыть глаза. Вы сцепили пальцы рук изо всех сил и не можете их разжать без моего приказа. — Она решила еще больше усилить их связку, пусть один влияет своей внушаемостью на другого. Цепная реакция гипноза. — Закрыть глаза! Спать! Вы спите спокойно, глубоко, дыхание ровное, спокойное. Вы будете спать, пока я не разрешу проснуться. — Всесокрушающая властность, короткие приказные интонации, мегафонная сила.
Дело сделано. Спят.
Лученко дышала тяжело, но взгляд посветлел. Вот рассердили, мерзавцы. А ведь я их могла под горячую руку… Нет-нет, лучше об этом не думать. Мелькнувший жуткий образ двух почерневших трупов провалился куда-то в подсознание. Пусть живут. Сейчас я с ними поработаю. Дверца в настоящую вероготовность еще закрыта, ничего, скоро откроем. Несколько умелых коротких слов, точных интонаций — и можно внушить абсолютно все.
— Вы меня отлично слышите. Продолжаете глубоко спать. Между нами полное понимание. Верите мне. Вам хорошо, приятно. Можно открыть глаза, можно шевелить ногами и руками. Можно вспоминать. Вы можете все, только не расцепляются руки, и вы продолжаете спать.
Оба парня подняли веки. Зрачки расширены, видно — транс глубокий. Пошевелили руками, уселись поудобнее. Послушны каждому слову, каждой мысли, лица порозовели. Они сейчас живут в мире гипнотической галлюцинации, в мире внушенных значимостей. У широкоплечего красный лоб — это внушенный ожог, скоро пройдет.
Не спеша, стараясь не выбиться из ритма спокойного дыхания, Вера провела их обратно по дороге воспоминаний. Снимая слой за слоем, выяснила все, что хотела узнать. Перевоплотила их сначала в детей, заставила играть в игрушечных солдатиков. Наверное, со стороны было забавно наблюдать, как два здоровенных бугая сюсюкают. Но Вере не было смешно. Это нужно было для понимания — насколько послушны ее воле. Угаданная зависимость старшего от матери подсказала решение: они станут девочками. Отсроченное внушение. Сработает завтра утром, пусть сейчас спокойно доедут по домам, не привлекая внимания своим странным поведением.
— Сейчас на счет пять у вас разожмутся руки. Вы спокойно выйдете на улицу. Забудете обо всем, что здесь делали. Забудете о своем задании, обо мне. Завтра, ровно в восемь утра, вам захочется поиграть в куклы, примерить платьица. Причесаться у зеркала, подкрасить глаза и губы. Вы станете девочками. К десяти придете к своему шефу. Один… два… три… четыре… пять!
Черный и Шкаф поднялись с дивана, направились к выходу, мешая друг другу и сталкиваясь корпусами. Из-за закрытой двери в ванную проскулил Пай. Черный вздрогнул и приостановился на мгновение, но вышел вслед за товарищем на лестничную площадку. Все…
Весь вечер Вера чувствовала себя, как выжатая прозрачная тряпочка. Отдала много сил. Только после ванны, ужина и объятий мохнатых Паевых лап немного пришла в себя и успокоилась. Включила компьютер, и настроение сразу улучшилось: от Андрея пришло письмо. Ура!.. Как он учил, скопировала текст в текстовый редактор Word, отсоединилась от Интернета, прочитала:
Привет, заяц мой любимый!
Пишу с рабочего компьютера в Парижском зоопарке. Работы полно. У лемура, которого я должен был привезти заказнику, начался бронхит. Служащий секции приматов забыл открыть вечером его конурку, чтоб зверушка вернулась в теплую свою хатынку. Оказывается, и на ихней Французщине тоже хватает разгильдяев! Бедолага лемур всю ночь провел в открытом вольере. А ночью еще был сильный дождь. Короче, утром мы пришли, а он сипит, дышит с хрипами. Придется проколоть его антибиотиком. Из-за этого бронхита мне придется задержаться на пару дней… Милый мой котенок, я прямо вижу, как ты расстраиваешься! Между бровками пролегла морщинка. Ну-ка, отставить, доктор! Ты же знаешь, что я тебя люблю! ЛЮБЛЮ! Понимаешь? И ты поэтому не должна, просто не имеешь права грустить.