- Потом отдам!
И отчаянно стал барабанить кулаком в желтые ворота, задавая реггей-ритм: раз-два-раз-два-тритритритритри-раз-два-раз-два-тритритритритри. Ворота рикошетили ритм на стены, как теннисный мячик, отбивая его во всевозможных звуковых фильтрах и программах, и скидывая готовый трек прямо в подсознание, минуя хрупкий пластик наушников и завязанные в неразрешимый узел шнурки проводов-удавов.
- Раз/раз/раз! Меня слышно, Гавана?
Пулемётной очередью застрочил в глянцевую головку немецкого микрофона Фидель.
- Мы слышим тебя, Фидель! Мы идём за тобой, Фидель! Ревела заведённая толпа и двинулась следом за защитного цвета грузовичком, служившим и лимузином, и броневиком и сценой харизматичному вождю.
- Рауль, - постучался в заднее окошко квадратной кабины Фидель, - заедем по дороге к Марии. Мне нужно с ней серьезно поговорить. - Фидель, - иронически заулыбались Рауль и водитель рядом, - какая Мария... Мы Гавану взяли. Не до Марии.
- Заедем!
Покраснел от злости Фидель и потянулся за маузером, торчащим из бокового кармана пыльных хлопчатобумажных брюк. Рауль достал из кармана гранату и замахнулся на Фиделя. Тот испуганно пригнулся. Водителя разорвало от хохота.
- Эй, следи за дорогой.
Бросил лисий взгляд Рауль, и замахнулся гранатой на него. Водитель умолк.
- Где Мария живет? В Мэншн-Роуз?
Рауль вернул гранату в карман и соображал, где нужно свернуть - на этом перекрёстке, или на следующем.
- Да-да, въезд со стороны цветочной лавки, возле клуба Кадиллак. Фидель убрал вороньего цвета промасленный маузер в карман, по-братски похлопал Рауля по плечу, и, хлопнув форточкой, вернулся в кузов к десяткам тысяч восторженных кубинских глаз. - Фидель, мы слышим тебя! Фидель, мы идём за тобой! Ревела гласными и согласными, шипящими и свистящими толпа. - Сейчас направо!
Приказал Рауль и грузовик съехал с главной дороги в узкий переулок, зажатый с одной стороны облицованными ракушечником домишками и белоснежными мраморными капканами-парадными роскошных белых дворцов с другой.
Наконец желтая стена поддалась. Заскрипели невидимые, спрятанные изнутри, петли. Скрип разъедал уши. Маленькая узкая металлическая дверь-прямоугольник с грохотом выскользнула навылет из пазов и глухим тычком ударилась об стену, оставив в ней вмятину. Два амбала с татуировками-парашютами, возможно, бывшие десантники, вышли на едва освещенный ромб пола и прикрыли проход горами мускул. Увидев Огния, один из амбалов протянул ему руку.
- А, ты, ну привет, чудик.
- Здравствуй, Аристотель. Как служба?
Аристотель скривился.
- Как клизма. Не жалуюсь. Это - с тобой?
Тыкнул он здоровым кулачищем в нашу сторону. Кулак блестел перстнями с полудрагоценными зелёными камнями. Средний палец украшала татуировка ползущей вверх по стволу пальмы змеи. Аристотель что-то шепнул второму амбалу, тот половиной тела скрылся в темноте прохода, и, вернувшись, сунул Аристотелю два квадратных желтых как дверь конверта. Аристотель, внимательно рассмотрев квадраты, поднял глаза на Огния. - Как его зовут?
- Да какая разница.
- А девочку?
- Тоже.