Белл раскрыл конверт и принялся перелистывать вынутые из него бумаги.
Эббингтон-Уэстлейк ядовито спросил:
— Я вам наскучил, мистер Белл?
— Вовсе нет, коммандер. Не могу припомнить более восхитительной выдумки.
— Выдумки? Послушайте…
Белл передал через стол снимок.
— На этом снимке вы, леди Фиона и Бруклинская военная верфь… осторожней, снимок еще мокрый.
Англичанин тяжело вздохнул.
— Вы ясно даете понять, что я в ваших руках.
— Кто такой Ямамото Кента?
Белл рассчитывал на то, что, подобно грабителям банков и мошенникам, шпионы в международной военно-морской гонке знают своих соперников и других участников. Он увидел, что так и есть. Даже в полутьме бара было заметно, как блеснули глаза Эббингтона-Уэстлейка, когда тот неожиданно понял, в какое положение попал.
— Осторожней! — предупредил Белл. — Стоит мне услышать хоть тень вымысла, и эта фотография немедленно отправится к джентльмену из секретной службы, а копия — в английское посольство и военно-морскую разведку США. Мы поняли друг друга?
— Да.
— Что вы о нем знаете?
— Ямамото Кента — тщательно маскирующийся японский шпион. Занимается этим целую вечность. Он — номер один в обществе «Черный океан», которое защищает интересы Японии за рубежом. Главный организатор проникновения японцев в русский Азиатский флот и главная причина того, что японцы сейчас в Порт-Артуре. После войны он перебрался в Европу и высмеял попытки англичан и французов сохранить в тайне работу над их кораблями. Он знает о Круппе больше кайзера, а о корабле его величества «Дредноут» больше его капитана.
— Что он делает здесь?
— Не знаю.
— Коммандер, — предостерегающе сказал Белл.
— Не знаю. Клянусь, что не знаю. Но скажу вам одно.
— Лучше что-нибудь интересное.
— Интересное, — уверенно ответил Эббингтон-Уэстлейк. — Очень интересное, потому что шпиону уровня Ямамото совершенно бессмысленно орудовать здесь, в Соединенных Штатах.
— Почему?
— Японцы не хотят воевать с вами. Пока не хотят. Они не готовы. Хотя знают, что вы, американцы, тоже не готовы. Не нужно быть морским гением, чтобы понять, что Великий белый флот — это большой розыгрыш. Но японцы отлично знают, что их собственный флот не готов и не будет готов еще много-много лет.
— Тогда зачем Ямамото сюда явился?
— Подозреваю, что Ямамото ведет какую-то двойную игру.
Белл посмотрел на англичанина. Его удивление было совершенно искренним.
— Что вы хотите сказать?
— Ямамото работает на кого-то другого.
— Не на общество «Черный океан»?
— Вот именно.
— На кого же?
— Понятия не имею. Но это не Япония.
— Если вы не знаете, на кого он работает, откуда вы знаете, что не на японцев?
— Потому что Ямамото предложил покупать сведения у меня.
— Какие сведения?
— Он полагал, что у меня есть информация насчет новейшего французского дредноута. Предложил за нее хорошие деньги. Очевидно, цена для него не препятствие.
— У вас есть эта информация?
— Ни то ни другое, — с непроницаемым лицом ответил Эббингтон-Уэстлейк. — Дело в том, старина, что японцам наплевать на лягушатников. Французский флот не может выйти в Тихий океан. Он едва способен защитить Бискайский залив.
— Тогда для чего ему эти сведения?
— В том-то и дело. Это я и пытаюсь вам сказать. Ямамото хочет продать ее тому, кому французы небезразличны.
— Кому же?
— Кому как не немцам?
Белл целую минуту смотрел в лицо англичанину. Потом наклонился ближе и сказал:
— Коммандер, мне ясно, что за вашей дружелюбной болтовней скрываются обширные знания о ваших коллегах-шпионах. Я вообще подозреваю, что о шпионах вы знаете больше, чем о кораблях, за которыми должны шпионить.
— Добро пожаловать в мир шпионажа, мистер Белл, — цинично ответил англичанин. — Могу я первым поздравить вас с этим запоздалым прибытием?
— Каким немцам? — хрипло спросил Белл.
— Ну, не могу сказать точно, но…
— Вы ни секунды не верили, что немцы платят Ямамото Кента за шпионаж, — перебил Белл. — Кого вы на самом деле подозреваете?
Эббингтон-Уэстлейк в явном отчаянии покачал головой.
— Никого из известных мне особ. Никого из профессиональных шпионов, с которыми сталкиваешься время от времени… Словно Черный Рыцарь появился из ниоткуда и бросил перчатку Круглому столу короля Артура.
— Независимый, — сказал Белл.
28
— Вот именно, мистер Белл, независимый шпион. Вы попали в яблочко. Но возможность существования независимого шпиона порождает еще больший вопрос. — Круглое лицо Эббингтона-Уэстлейка просветлело от облегчения: у него появилась надежда, что он очень заинтересовал высокого детектива и тот его отпустит. — Кому он служит?
— В шпионских играх часто используют независимых? — спросил Белл.
— Обычно используются все наличные ресурсы.
— А вы когда-нибудь работали независимым?
Эббингтон-Уэстлейк презрительно улыбнулся.
— Королевский флот нанимаетнезависимых. Мы на него не работаем.
— Я имею в виду лично вас — если вам понадобятся деньги?
— Я работаю на флот его величества. Я не наемник. — Он встал. — Теперь, мистер Белл, прошу меня извинить. Надеюсь, я сполна заплатил вам за фотографии. Договорились?
— Договорились, — ответил Белл.
— Всего хорошего, сэр.
— Прежде чем вы уйдете, командер.
— Что такое?
— Я имел с вами дело, выступая в роли частного детектива. Однако как американец должен предупредить: если я когда-нибудь увижу, как вы фотографируете Бруклинскую военную верфь или любую другую верфь в этой стране, если хотя бы только услышу об этом, я брошу ваш фотоаппарат с моста и вас вслед за ним.
Исаак Белл торопливо поднялся наверх, в контору Ван Дорна. Дело все разрасталось. Если Эббингтон-Уэстлейк говорит правду — а Белл решил, что это так, — Ямамото Кента не глава шпионской сети, угрожающей Корпусу 44, а лишь один из многих агентов. Как немец, и наемный убийца Уикс, и тот, кто сбросил с утеса специалиста по точности стрельбы. Но кто этот независимый шпион? И кому он служит?
Белл понимал, что он на распутье. Нужно решить, взять ли Ямамото и вытащить из него все что он знает, или следить за ним в надежде выйти на более высокое звено в цепи обмана. Ожидание рискованно. Сколько потребуется такому опытному профессионалу, как Ямамото, чтобы понять, что за ним следят, и исчезнуть?
Когда Белл вошел в помещение, человек за телефонами сказал:
— Он здесь, сэр, как раз вошел, — и протянул ему среднюю трубку. — Босс.
— Откуда?
— Из Вашингтона.
— Ямамото только что сел в поезд до Нью-Йорка, — без предисловий сказал Ван Дорн. — Едет к вам.
— Один?
— Если не считать троих моих людей в том же вагоне. И тех, которые будут следить за ним на каждой станции, где останавливается «Конгрешнал лимитед».
— Я подожду его на железнодорожном пароме. Посмотрю, к кому на встречу он приехал.
Ямамото Кента мог выбрать один из трех паромов «Пенсильвания рейлроуд», чтобы переправиться через реку от вокзала Джерси-сити до острова Манхэттен. Выйдя из «Конгрешнал лимитед» в огромное помещение со стеклянным потолком, он мог также доплыть на корабле до Двадцать третьей улицы, на другом корабле до Десброссес-стрит близ Гринвич-виллидж, либо на третьем — до центра и Кортленд-стрит. Еще один корабль шел даже в Бруклин, а еще один — вверх по Ист-ривер до Бронкса. Выбор парома определят действия детективов.
Он заметил двух детективов в вагоне. И подозревал, что пожилой мужчина, одетый как англиканский священник, несколько дней назад в Вашингтоне шел за ним, одетый шофером такси. Кента подумывал, не сойти ли с поезда еще в Филадельфии, чтобы обмануть детективов Ван Дорна, которые ждут на платформе. Но в Нью-Йорке открывалось много возможностей, и он не видел, зачем причинять себе неудобства, слишком рано прерывая путешествие.