Как же далеко, оказывается он уехал за время своего одинокого странствия. Будь его воля, он не слазил бы с коня, и ночью. Но, кобыле, нужен был отдых. Через четыре дня Велигор пересек границу своей страны. Потянулись знакомые места. Несколько раз он проезжал мимо замков, принадлежащих друзьям и знакомым, с которыми плечом, к плечу рубился с Чёрными, три этих долгих года. В любое другое время, он обязательно завернул в гости, и как следует попировал, отмечая встречу. Однако, при одной мысли о том, что Рашая так и считает его мертвым, он непроизвольно пришпоривал коня.
Люди отходили с дороги, и смотрели вслед одинокому всаднику, не жалевшему своего вороного. Князь так и не снял серый охотничий плащ. Он не хотел, чтобы кто–то узнал его раньше времени.
Смеркалось, когда лесная дорога кончилась и он остановился на границе широкого поля. В часе езды, на холме, стоял замок. Отчий дом. Князь долго стоял, скользя взглядом по стенам и башням, словно хотел увидеть родное лицо. Всё было так, как тогда, когда он покинул эти стены. Переломив себя, он развернул кобылу и заехал в лес. Здесь недалеко бежал небольшой лесной ручей. Подобравшись к знакомому месту – маленькой заводи, в детстве он пускал здесь кораблики , сделанные Вьюгой, – Велегор стал устраиваться на ночлег. Он наскоро перекусил, потом вычистил всю сбрую и оружие. Раздевшись, зашел в прохладную ласковую воду ручья. Вырвав пучок травы, тщательно вымылся. Расчесал отросшие до самых плеч, сырые волосы и прилег, дожидаясь рассвета.
Как не странно, он сразу заснул. Сон его был продолжением дня: он выехал на дорогу ведущую в замок, и всю ночь скакал и скакал вверх , к вершине холма, удивляясь, почему никак не может приблизиться к воротам замка. Просыпаясь, он чертыхался, пытаясь прогнать надоевший сон, засыпал и снова оказывался в седле.
Когда солнце приготовилось выпрыгнуть из-за леса, Велигор окончательно проснулся. Сполоснув лицо, он вгляделся в отражение змеящееся мелкой рябью: «Кто–бы мог подумать, что встретить Чёрного, иногда к удаче?»
День уродился на славу. Раннее солце заливало хлебные поля с обоих сторон дороги. Ветерок, налетавший со спины и начинавший подталкивать рыцаря к дому, гнал волны от самого леса и до подножия замкового холма. Туда, где кончалось золото и начиналась зелень. На холме, у подножия замка, ничего не сеяли и там вовсю хозяйничала гутая высокая трава. Дорога была хорошо наезжена, значит жизнь в фамильной вотчине не останавливалась. В глубине души, князь побаивался, что под женской рукой, доброе хозяйство может захиреть. Но привставая в стременах, и оглядывая окружающее великолепие, он с гордостью думал, что жену ему боги выбрали, на зависть всем. Не только красавица, но и хозяйка. «Как же, она тащила всё это на своих худеньких плечиках», – с жалостью подумал он.
Еще идали, он увидел, что большие ворота открыты настежь. Этот порядок, чтобы ворота открывались с восходом солнца, завел еще его отец. Подъезжая ближе, он понял, что его заметили. Из караулки, рядом с воротами, вышел стражник, потом к нему добавился ещё один. Они стояли, и разглядывали его. С такого росстаяния, лица разглядеть было не возможно, поэтому он не мог узнать их. Были ли, это люди из его дружины, или кто–то новый. Вдруг сердце больно кольнуло. Над воротами, на знамени, с вышитым родовым гербом, вилась черная траурная лента. По ком траур? Веселое настроение мгновенно слетело с него. Он хлопнул пятками по животу кобылы, ускоряя её.
Почти подъезжая к резной каменной арке, он узнал стоявших, это действительно были его люди. На лицах стражников, застыло непередаваемое выражение удивления, узнавания и страха. Они явно растерялись, и так и стояли молча, пока князь почти не наехал на них. Спрыгнув с лошади и кинув поводья ближайшему воину, он закричал: «Кто умер? По ком траур?» Только услышав его голос, стражники ожили и засуетились. Старший вдруг заулыбался во весь рот: «Так, это…теперь выходит никто…это по вам флаг…»
Велегор резко выдохнул. Как же он не сообразил? Конечно, это его оплакивают! «Снимите траур! Праздновать будем!» – не останавливаясь, крикнул он и вбежал во внутренний двор. Он бежал по чисто выметенным плитам площади к высокому парадному крыльцу главного здания. А на встречу ему неслась, маленькая девчушка в длинном просторном платьице, из под которого мелькали красные замшевые туфельки. Недоплетенная коса с красной лентой, развевалась во все стороны, когда девочка оглядывалась на бегущую за ней няньку. Она не замечала Велегора, и хохоча, бежала прямо на него.