– Я помню, – улыбнулся рыцарь. – Вы славно бились на Тареме. Прости, солдат, мне надо идти. Потом посидим, вспомним братьев, полёгших на том поле.
– Подождите, сир рыцарь, я ведь и этого узнал, – заторопился он, показывая на мага. – Ранили меня тогда, почти убили. И нога, и ребра, и зубов совсем нет.
Он ощерился, показывая справедливость своих слов.
– Так, вот, изранили меня, телами мёртвыми придавило, и сознание я потерял. Только ночью ожил. А этот вот, в то время по полю проезжал со своими колдунами. Не знаю, как меня они не учуяли. А других раненных вытаскивали и забирали. Он всё орал, что живых ему надо. Даже думать страшно, зачем ему живые люди нужны были. Я это к тому, что не надо с ним разговаривать! Заболтает он вас. Надо ему сразу голову отрубить, а тело сжечь!
– Не переживай, воин. Я про него всё знаю. Не уйти ему от расплаты.
«Иди, пока тебя здесь без меня не прикончили», – Велегор пропустил связанного мага вперёд. Тот ещё раз кинул быстрый взгляд на мальчишку, со слезами смотревшего на него, и гордо выпрямившись, зашагал к дверям.
Они не разговаривали. Маг, опустив перед собой связанные руки, шагал впереди. Следом, не спуская с него глаз, двигался воин. Они вышли из ворот. Постоялый двор находился на самой окраине деревни. Мазранг остановился:
– Куда?
Рыцарь тоже встал и огляделся:
– Пожалуй, вон туда, – он показал на опушку недалёкого леса. – Там, наверняка, найдётся подходящая полянка.
Полянка нашлась. Немного пройдя меж густых ольховых кустов, они вышли на небольшую красивую прогалинку, покрытую густой зелёной травой.
– Здесь.
Рыцарь остановился. Посмотрел вокруг. Посредине поляны чернел круг от недавнего костра.
– Да, самое подходящее место.
Он скинул плащ и набросил его на ближайший куст. Колдун молча ждал, когда тот обратит внимание на него.
– Повезло тебе. Хорошее место, чтобы умереть.
Мазранг усмехнулся:
– Спасибо за заботу, – он снова стал серьёзным и продолжил: – Я не просто так сдался тебе. Ты понимаешь, что даже после того как вы уничтожили колодец Зерги, и нам не откуда стало черпать новые силы, я бы смог посостязаться с тобой в битве. Не знаю, победил ли, слишком долго уже я не подпитывался силой. Но точно, без боя бы ты меня не взял.
– Давай короче. Вечно вы, колдуны, начинаете сначала разводить болтовню, а в конце оказывается, что вы просто хотели, кого ни будь замучить, чтобы ублажить своего Зерги.
– Я не мог рисковать. Этот мальчик единственное, что на этом свете дорого мне.
– Кто он?
– Я знаю, ты не поверишь. Это мой сын.
– Конечно, не поверю. У вас не может быть не семьи, не детей.
– Все так. По заветам Зерги. Но, однажды я не удержался и нарушил наши правила.
– Ты?! Ты же Чёрный!
– Не забывай, я из людей!
– Ну, всё! – не выдержал Велегор. – Ты точно стараешься заговорить мне зубы. Ты на себя посмотри – какой ты человек? Одни глаза чего стоят.
– Подожди! Выслушай мой рассказ. Он будет коротким. Ради дочери своей, послушай.
Рыцарь мгновенно выхватил из ножен меч, и угрожающе шагнул к Мазрангу.
– Откуда ты знаешь про мою дочь?!
Чёрный не отступил, глядя в лицо воину.
– Неужели ты думаешь, что начиная войну, мы не выяснили все про тех, кто поведет в бой наших врагов, – усмехнулся он. – Выслушай, я всё расскажу.
Велегор постоял, раздумывая, потом вернул меч в ножны.
– Это должен быть очень короткий рассказ.
. . . .
– Шесть лет назад, я под видом ученого путешественника, изучающего мир, прибыл в Вандею.
– И теперь, Вандеи больше нет, – не удержался Велегор.
– Я не буду оправдываться. Ты сам знаешь, что теперь нет и величественной Зориганги – оплота Зерги.
– Тебе нечем оправдываться, мы снесли с лица земли гнездо чернокнижников, развязавших страшную войну.
– Всё, всё, – Чёрный примиряюще поднял руку. – Ты сам затягиваешь мой рассказ.
Видя, что Велегор больше не возражает, Мазранг продолжил:
– Я остановился на постоялом дворе для небогатых путешественников. Ничем не примечательное место. Таких тысячи, в любом городе. Чем я занимался в Вандее, я рассказывать не буду.
В ответ на ухмылку рыцаря, он раздраженно заметил:
– Да, ты прав, но это не относится к моей истории. В первый же день я заметил одну служанку. Красота девушки была просто поразительна. Она несколько раз обслуживала мой стол, и её чудный голос очаровал меня. Как оказалось – это дочь хозяина. Прижимистый папаша экономил на слугах.
– Хватит уже пересказывать мне свою жизнь, мое терпение не безгранично, – Велегор притворно зевнул. – Давай главное.
– В общем, мы полюбили друг, друга. И плодом этой любви, является этот мальчик – мой сын.