– Зачем, зачем ты…– уткнувшись лицом в его грудь, счастливо бормотала она. – Нельзя перед дорогой слезать с коня.
Из-за Черных, начавших эту войну, он не увидел родившуюся без него дочь. Из-за них он теперь никогда не увидит её. Никогда не сможет опять взять на руки и жену, свою маленькую Рашаю. Всегда, когда Велегор думал об этом, в душе его закипала ярость. Но в этот раз, хотя перед ним, стоял один из главных виновников, рыцарь никак не мог разжечь себя. Глядя, на ребенка, уютно устроившегося на руках Мазранга, воин понял, что он не сможет убить ненавистного колдуна.
Послышались крики. К лесу приближалась толпа гомонящих людей. Через несколько мгновений раздвинулись кусты, и на поляну выбежал давешний служка с постоялого двора. Увидев стоявших, он хотел закричать, но от страха, из его горла вырвался только хрип. Следом за ним выскочили хозяин трактира, конюх Карек, и несколько крестьян. Наткнувшись на служку, толстяк-хозяин хотел заругаться, но увидев рыцаря и Чёрного с ребенком на руках, тоже застыл с открытым ртом. Остальные, ничего не видя из-за кустов, выскакивая на поляну, также натыкались на стоявших впереди, и присоединялись к молчаливой группе.
Последним, раздвигая палкой кусты, вышел хромой солдат-отставник из Бурдского полка. Только он смог что-то сказать:
– Вот он где, – и, подчеркнуто обращаясь только к Велегору, продолжил. – Ребятенок, за которым вы присматривать велели, как чертенок. Только хозяйка отвернулась, его и след простыл. Вот и кинулись все искать, чтоб вас не прогневить. Ну, и его люди все–таки побаиваются, – он ткнул палкой в колдуна.
« Вот оно – решение» – подумал Велегор.
– Как зовут тебя, солдат?
Услышав обращение к себе, копейщик подтянулся, расправил грудь и по военному доложил:
– Копейщик второй роты Бурдского полка Сезаниум Краге. Уволен подчистую по здоровью.
– Сезаниум, ты мечом работать умеешь?
Ветеран недоуменно смотрел на рыцаря.
– Не очень искусен, но рубить в бою приходилось. Да только, теперь с меня, какой мечник. Сам себя еле таскаю.
– На один замах, я думаю тебя хватит?
В глазах копейщика промелькнуло понимание.
– Разок рубануть смогу.
Он посмотрел на чернокнижника, помолчал, разглядывая отца и сына, пожевал губами, и уже не так уверенно добавил:
– Да, наверное, смогу.
Сгрудившиеся на краю поляны крестьяне ждали, что решит Велегор.
– Чтобы не навести беду на ваше поселение, я решил не казнить Черного здесь.
Все одобрительно закивали. Трактирщик заискивающе поддержал рыцаря:
– Мы уже и сами хотели вас просить об этом. Это ведь страх какой, если черная душа его здесь задержится. Всей округе погибель.
– Значит решено. Завтра поутру, я, этот воин, – он показал на копейщика, – чернокнижник и его сын уедем отсюда. Где-нибудь по дороге, свершим суд. А, Сезаниум вернется потом на его телеге.
– Нет, ни за что! – замахал руками копейщик. – Не возьму я ничего из колдовского имущества. Пусть лучше коня мне дадут. Вернусь, отдам хозяину.
– Так тому и быть, – поставил точку Веслесир. О дальнейшей судьбе сыка колдуна, никто не сказал не слова. Все с радостью переложили эту проблему на рыцаря.
Возвратившись в трактир, Велегор наконец поел. Он приказал снять заговоренную веревку с рук колдуна. Было видно, что тот еле держится. Две разные магии, борясь, вытягивали его силы. Чёрного вместе с сыном, который не отходил от отца не на шаг, по приказу Велегора, усадили за тот же стол где они сидели до этого. Весь этот угол мгновенно опустел. Прослышавшие о чудесах, происходящих на постоялом дворе, селяне к вечеру заполнили зал. Но несмотря, на тесноту, никто так и не решился присесть вблизи страшного стола.
К радости хозяина, на ночь Мазранг отказался от комнаты. Толстяк, уже в уме прикидывавший, сколько придется потратить, на освящение комнаты, оскверненной ночевкой чернокнижника, весь просиял. Он даже приказал набросать сухого сена на покрытый простым тентом крестьянский возок, где должен был ночевать отец и сын. На ночь, Мазрангу опять связали руки, и возле телеги поставили двоих здоровых поселян, чтобы в случае чего поднять тревогу. С тех пор, как все вернулись на постоялый двор, колдун не проронил не слова. Он молча подчинялся всем приказам. Перед сном, Велегор подошел к возку. За парусиной слышался успокаивающий шепот Мазранга, что–то рассказывавшего мальчику.
Воин никак не мог заснуть. Его не беспокоило завтрашнее дело. Это был его долг – наказать злодея, забравшего тысячи жизней простых людей. Значит, надо это сделать и забыть. Он выполнит предсмертное желание колдуна, и мальчик – не виновный в своем рождении – не будет знать печали. На свете множество людей, лишенных этой радости, – возможности иметь детей.