Я с серьезным видом кивнула.
— Да, конечно, — пробубнила я, чуть не добавив «мэм».
Она отвела от меня взгляд и вернулась к своей лекции. На моем экране появилось новое сообщение. Я подумала о том, чтобы удалить его, не читая, но мне было слишком любопытно, чтобы устоять. Я открыла его: Просто скажи мне одну вещь. Если бы я был другим, самым милым парнем, которого ты когда-либо встречала, ты бы дала мне шанс?
Я долго смотрела на сообщение, мое сердце бешено колотилось в груди. Я чувствовала, что он наблюдает за мной.
Я поджала губы и напечатала ответ: Какое это имеет значение, если все, чего ты хочешь, — это секс?
Он ответил всего через несколько секунд: Давай представим на мгновение, что я хочу чего-то большего, чем просто секс.
У меня защемило в груди. Я смотрела на сообщение, пока слова не расплылись, и я перестала отличать правильное от неправильного. Всё вокруг казалось серым.
Всё, что касалось Мейсена и моих чувств к нему, было вне логики. Как меня мог привлечь такой человек, как он? Меня, которая не хотела быть с парнями и даже не доверяла им. Я была готова провести всю свою жизнь в одиночестве, потому что мысль о том, чтобы быть с кем-то, вызывала у меня тошноту и панику. Свидания казались мне невообразимой концепцией, потому что парни всегда рано или поздно наносили удар в спину.
Мейсен был самым раздражающим и высокомерным человеком, которого я когда-либо встречала. Он был главной причиной моего постоянного беспокойства и высокого давления. Я была уверена, что из-за него умру молодой от стресса. Однако, несмотря на это, я также понимала, что Мейсен был человеком, готовым на все ради своей семьи. Он заботился об Эли так же, как я заботилась о Стивене. В день похорон Стивена он был рядом со мной, крепко обнял и позволил мне выплакаться, хотя мы были врагами. Он защитил меня от ветки, когда я пыталась забрать Пиги в безопасное место, а затем выиграл для меня ящерицу, с которой я, по какой-то причине, сплю. Он действительно меня поразил, когда всё вокруг казалось серым.
Именно в такие моменты, как этот, моя защита ослабевала. На мгновение я почувствовала, что, возможно, Мейсен не предаст меня. Возможно, он был самым настоящим из всего, с чем я сталкивалась в жизни. И вот я рассказала ему правду. Я позволила себе открыться.
Я: Я бы не стала давать тебе шанс, потому что мои шрамы слишком глубоки, и я слишком боюсь. Боюсь парней, боюсь их прикосновений, боюсь тебя. Я бы постоянно ожидала, что ты уничтожишь меня, как это сделал он.
Закрыв глаза, я написала этот текст, дыша неровно. Я рассказала ему о том, что произошло. Он уже догадался, что меня изнасиловали, и это признание было для меня самым унизительным.
Тем не менее, мое сердце бешено колотилось в ожидании его ответа. Краем глаза я заметила, что он уставился в свой телефон, держа большие пальцы на экране. Он не смеялся. На его лице не было ни следа веселья. Я рискнула бросить на него взгляд и, к своему большому удивлению, обнаружила на его лице смесь боли и гнева. А потом он начал печатать. Яростно…
МЕЙСЕН: Жаль, что я не могу убить его. Я не святой, но я бы никогда не стал принуждать девушку к чему-либо. Если я когда-нибудь пересплю с тобой, ты сама этого захочешь.
Как можно одновременно испытывать такое сильное желание и такую глубокую боль? Его слова словно разрывали моё сердце на части. Я грустно улыбнулась.
Я: Разве ты не понимаешь? Я не могу позволить себе переспать с тобой.
Он написал мне в ответ: Нет, если я сначала завоюю твоё доверие.
Но в этот момент мисс Дэвис обратила внимание на нас, и дальнейшие разговоры стали невозможны.
Нет, если сначала я завоюю твоё доверие.
Эти слова не выходили у меня из головы, и я не могла перестать их повторять. Я перечитывала этот текст множество раз, чтобы убедиться, что они не были плодом моего воображения.
Они могли означать что угодно. С вероятностью 99 % они были частью какого-то грандиозного плана, который должен был привести к моему краху и заключению в психиатрическую лечебницу. Также существовала вероятность 0,8 %, что он действительно хотел меня так сильно, что был готов на временные изменения в своем поведении, чтобы добиться моего расположения. И, наконец, оставалась вероятность 0,2 %, что он был искренен и не имел злых намерений.
Если бы он был искренним, мне бы не повезло, потому что ему пришлось бы пойти на жертвы: пожертвовать почку, отправиться помогать голодающим детям в Индии, организовать кампанию против глобального потепления и провести десять лет без секса, чтобы завоевать моё доверие. Ему потребовалось бы настоящее чудо, чтобы я ему поверила.