Как будто сцены в обеденный перерыв было недостаточно, Мейсен продолжал присылать мне забавные видео с кроликами в течение всего дня. Я поймала себя на том, что с нетерпением жду его сообщений. Для парня, чей мир сосредоточен на сексе, видео с кроликами казались милыми и забавными, и я поглощала их с большим удовольствием. Кроме того, я была слишком увлечена нашим «перемирием», чтобы сосредоточиться на своей работе, хотя это и не имело большого значения, поскольку вечер пятницы в доме престарелых проходил неторопливо, и у меня было больше свободного времени, чем обычно.
— Почему ты улыбаешься? — Спросила меня Сара, останавливаясь рядом со мной в коридоре перед гостиной.
Я оторвала взгляд от прыгающего кролика на экране и посмотрела на нее.
— Я выиграла в лотерею.
Сара прищурилась, глядя на меня.
— Правда, сейчас?
— Ага. Я очень богата и собираюсь на Гавайи.
В ее глазах появились морщинки от улыбки.
— Если бы я не знала тебя лучше, я бы сказала, что ты влюблена.
Я чуть не выронила телефон.
— Ты права, я влюблена в жизнь, в растения, в насекомых и…
— Ладно, ладно. Я поняла. Но что это было сегодня? Ты и Мейсен?
Настал момент, когда я осознала последствия своих слов.
— У нас с Барби ничего не было. То, что ты видела сегодня, не имело никакого значения. Возможно, мы и заключили перемирие, но это ничего не меняет. Понимаешь? Ничего.
Она сжала губы, стараясь сдержать улыбку.
— Я понимаю. Ничего.
На экране моего телефона появилось новое сообщение, но я раздраженно сунула его в карман.
— Почему все так настойчиво спрашивают обо мне и Барби? Что ты хочешь знать? Ладим ли мы? По какой-то безумной иронии судьбы, да, ладим. Неужели я все еще ненавижу его? Да, я не знаю. Хочу ли я видеть, как его раздавят, как букашку? Да, я хочу. Должна ли я…
— Ладно, я поняла твою точку зрения. Но что такого особенного в том, что вы двое ладите?
Я отвела взгляд и заметила Шрейю, которая разговаривала с чьим-то внуком в другом конце гостиной. Матео тоже был здесь, он беседовал с мистером Джеем, но его внимание было приковано не к дедушке, а к Шрейе. Он пристально наблюдал за ней, пока она флиртовала с парнем нашего возраста.
— Мы официально объявили перемирие. Или что-то в этом роде, — произнесла я.
— Это что-то новенькое. Как это произошло? — Поинтересовалась Сара.
— Это из-за… — Я провела рукой по лицу и тяжело вздохнула. — Это долгая история.
— Я понимаю, — ответила она.
Сара не настаивала на ответе, но это не помешало мне почувствовать себя виноватой за то, что я снова отдалилась от неё. Я вспомнила наш разговор в понедельник. Я так долго скрывала свои истинные чувства и отказывалась от любой помощи, что всё внутри меня было перемешано и закупорено.
Я заметила, как Матео прищурился, когда парень наклонился ближе к Шрейе, чтобы показать ей что-то на своем телефоне, и встретилась взглядом с Сарой.
— Хорошо, если тебе нравится кто-то, кто, скажем так, не совсем хорош, это делает тебя глупой? — Спросила я ее, переминаясь с ноги на ногу.
Она склонила голову набок.
— Что ты считаешь не совсем хорошим?
— Я говорю не о том, что хоронить трупы на заднем дворе — это плохо, а о том, что это очень плохо.
Она заправила прядь волос за ухо.
— И каковы же положительные качества этого человека?
Никаких, хотела я сказать, но это была откровенная ложь.
Я смотрела куда-то вдаль.
— Он может быть хорошей компанией. Он может быть заботливым и готовым сделать все для тех, кто ему дорог. Он… он осторожный и умный. И он самый раздражающий человек, которого я когда-либо встречала, но все эти словесные перепалки с ним… Мне это даже нравится. Это весело.
— То, что ты симпатизируешь Мейсену, не делает тебя глупой, — мягко сказала она, и я резко повернула голову, хмуро глядя на неё.
— Мне не нравится Мейсен! — Воскликнула я.
Она не поверила мне ни на мгновение.
— Я понимаю, почему ты отрицаешь это. Я сама прошла через это, испытывая чувство вины, и у меня было много сомнений, прежде чем я сошлась с Хейденом. Но это нормально — чувствовать неуверенность или не контролировать себя. Это нормально — не отличать добро от зла. Ты всего лишь человек.
— Это не нормально, не для меня. Мне нужна определенность. Мне нужны четкие ответы. Я не могу смириться с неясностями. Я ненавижу неясности.
— Но этот мир полон серых оттенков. Послушай, я понимаю. Я действительно привыкла воспринимать людей через черно-белый фильтр, разделяя их на отдельные группы, не осознавая, что оценивать кого-то как исключительно хорошего или исключительно плохого — это нереально. Но если ты продолжишь игнорировать чью-то положительную сторону только потому, что слишком сосредоточена на его негативных поступках, ты можешь упустить множество замечательных моментов.