Моё сердце сжалось в груди. Я подняла его пластиковый световой меч и взмахнула им в воздухе, изображая, что сражаюсь с ним, как в детстве.
— К твоему сведению, ты был ужасным джедаем. Я была лучше. Намного, намного лучше, — произнесла я, словно обращаясь к кому-то, кто мог услышать меня.
Я замахивалась снова и снова, пока моя рука не начала гореть, а грудь не начала вздыматься, словно от нехватки воздуха. Это было больно. У меня болела грудь.
Я положила световой меч на пол и уселась в нишу у маленького круглого окна, даже не потрудившись смахнуть пыль с деревянного сиденья. Мы часто сидели здесь и играли в карты. Именно здесь он научил меня играть в покер, а я в свою очередь показала ему несколько интересных карточных фокусов, которым научилась у других ребят в школе. Прислонившись к стене, я закрыла глаза.
— Помнишь, как мы играли в покер, и я впервые выиграла? Тебе пришлось целый день носить на лбу табличку «Я самый большой неудачник». Ты даже в магазин ходил с этой табличкой, — вспомнила я с улыбкой.
Внезапно я резко вдохнула, и боль пронзила мою грудь. В тот день я много смеялась. Я даже сделала дюжину его фотографий, распечатала их и развесила на стенах его комнаты просто ради забавы. Я и не подозревала, что он был не самым большим неудачником.
Подняв дрожащий палец, я написала на покрытом пылью окне:
«Я самая большая неудачница». У меня перехватило горло.
— Я самая большая неудачница, — прошептала я. — Не ты. Не ты.
Я вздрогнула, почувствовав что-то мокрое на своей щеке, и прижала к ней руку. Мои глаза расширились от удивления: я плакала.
— Нет, я не буду плакать, — сказала я себе, смахивая предательскую слезу. — Я должна рассмеяться. Да. Ты всегда любил смеяться.
Я попыталась выдавить из себя смешок, но он вызвал жар, который обжёг мне грудь и живот, и мне стало трудно дышать. Новые слёзы затуманили моё зрение, но я не позволила им пролиться. Я потерла глаза, чтобы прогнать их.
Я не заплачу. Не было никакого смысла плакать.
Я выдавила из себя ещё один смешок, поморщившись от боли.
— Ты бы до смерти меня дразнил, если бы увидел такой, — прошептала я.
Я заставила себя рассмеяться ещё раз, и ещё, всё сильнее и сильнее, пока не остались только шум, ярость и боль, так много боли, и я задыхалась. Мне нужен был мой брат. Он был нужен мне больше всего на свете. Мне нужно было, чтобы он появился здесь и сказал мне, что я всё выдумала, что он жив. Что он никогда не исчезал.
Я сжала руку в кулак с такой силой, что это причинило мне боль.
— Почему ты бросил меня? — Спросила я, ударив кулаком по стене. Боль пронзила мою руку, словно взрыв. Содранная кожа на костяшках пальцев треснула, и из ран хлынула кровь.
— Почему ты оставил меня? — Повторила я, вновь ударив кулаком в стену. На этот раз я наслаждалась болью, она была приятной.
— Почему? — Спрашивала я, нанося удары сильнее, оставляя на стене все больше крови. — Почему? — Снова крикнула я, ударяя с еще большей силой. — ПОЧЕМУ?!
Я била по стене снова и снова, не в силах сдержать свои чувства. Слезы и ярость застилали мне глаза, и я кричала, не в силах контролировать свои эмоции. Мне казалось, что ничто уже не будет прежним, и я никогда больше его не увижу.
— Вернись, ты, глупый идиот! — Кричала я, продолжая наносить удары, погружаясь в пучину боли. Я не замечала ничего вокруг, пока кто-то не схватил меня за руки и не заключил в крепкие объятия.
— Хватит, — прошептал нежный голос мне на ухо. Я попыталась пошевелиться, чтобы снова избавиться от этой тошнотворной боли, но он не позволил мне. Я закрыла глаза и зарыдала от беспомощности.
— Стивен, Стивен, Стивен… — Я вцепилась в его рубашку, притягивая его к себе так близко, как только могла. — Почему ты бросил меня? — Я потянула его за рубашку. — Почему ты был таким идиотом? Ты обещал мне, что мы будем вместе подшучивать над нашими внуками. Ты обещал мне, что мы всегда будем рядом друг с другом… Ты лжец! — Я закричала и ударила его в грудь, и его руки еще крепче обхватили меня. — Ты просто лжец! Я ненавижу тебя! Я так сильно тебя ненавижу!
Я снова закричала, захлебываясь от боли, пока не лишилась всего. Пока не почувствовала, что не могу найти конец своей боли. Пока мне не захотелось просто лечь где-нибудь и ничего не делать до конца своей жизни. Я прислонилась к нему, чувствуя усталость. Я была такой, такой уставшей…
— Все хорошо, выпусти это, — сказал голос.
Я вцепилась в его рубашку, всхлипывая, но внезапно почувствовала его запах, который вернул меня в реальность. Это был не запах Стивена, а что-то более мужественное, более чувственное. Это был совсем не братский аромат. Я замерла и резко открыла глаза, охваченная паникой от осознания того, что меня держит какой-то парень.