Каждый год без нее был ужасен. Однако в этом году боль усилилась. Она была свежа, как и в первый раз. Недавние события открыли раны горя и боли. Поход на пляж в этом году напомнил мне Люка, потому что он привел меня сюда, первый раз поцеловал меня в этом месте. Впервые захватил мое сердце здесь.
Я вздохнула и поднесла руку к щеке.
Сегодня ... сегодня исполнилось три недели с тех пор, как Люк практически ушел, или с тех пор, как я его отпустила. Сбежал. Я не знала правильного термина для этого, потому что не знала, что именно я сделала.
Суть в том, что он ушел, и теперь я начинала думать, что больше никогда его не увижу.
Мое сердце разбивалось каждый раз, когда я думала об этом, и почти плакала. Я ненавидела плакать. Это показывало слабость, а я не хотела быть слабой. Не сейчас. Никогда.
Но я ничего не могла с собой поделать.
Воспоминания о Люке, человеке, с которым я никак не могла быть, всегда вызывали у меня слезы и заставляли грустить.
Боже, это было смешно. Я была со своим бывшим Джорданом не один год и никогда не чувствовала себя так, когда обнаружила, что он мне изменяет. Я видела его прямо в процессе этого, и из-за того, что он никогда не пытался встретиться со мной, даже чтобы извиниться, я должна была чувствовать себя ничтожеством.
Сейчас было хуже.
Может быть, причина была во снах. В последний раз я чувствовала себя такой потерянной, когда оставила отца.
В ту ночь, когда я ушла от него и от жизни, в которой выросла, я буквально стала кем-то другим. Чистый лист со всеми подавленными эмоциями.
Я уехала той ночью и никому не рассказала, что случилось. До сих пор я никогда не говорила об этом, никогда не узнавала, что произошло после того, как было найдено обезглавленное тело агента Петерсона. Никогда не оглядывалась.
Я приехала в Лос-Анджелес, остановилась в гостевом доме, пока не научилась оставаться в одиночестве, и начала все сначала. Первым делом я сменила имя. Затем я согласовала все детали перевода из Джульярда в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. Я все изменила и практически стерла с лица земли ту жизнь, которую лелеяла. Лживую жизнь, которую я вела.
А теперь мой отец умирает. Люк сказал, что умирает. Люк много чего сказал, но кое-что мне запомнилось.
Во-первых, мой отец послал его сюда с каким-то сумасшедшим обещанием получить семейный бизнес, если он женится на мне.
Господи Иисусе, кто это делал в наши дни? Кто вообще верил, что такое можно устроить? Но, черт возьми, заставить меня влюбиться в Люка сработало на «ура». Иногда я чувствовала себя идиоткой, а иногда просто ... я просто скучала по нему.
И это откровение о том, что папа умирает и что я в опасности, было нереальным.
Благодаря этому я смогла собрать все воедино. Собрать всё вместе.
Самым правдивым, что отец когда-либо говорил мне, было то, что он любит меня и будет защищать меня, пока не умрет.
Да, я была в опасности, и причина, по которой он послал ко мне Люка, заключалась в том, что он, должно быть, не мог прийти сам.
Умирает. Болеет.
На протяжении многих лет я прекрасно понимала, что отец просто не позволил мне уехать. Он следил за мной через своих доверенных людей. Шпионы, или как там их называли. Они защищали меня и следили за тем, чтобы никто не знал, кто я такая. Даже когда мне приходилось делать что-то официальное, это делалось без вопросов. Сначала я изменила имя, а потом собралась поступать в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. Это был первый раз, когда я нервничала из-за того, что меня узнают, но всё было сделано. Без вопросов. Я без особых усилий превратилась в Амелию Тейлор.
Шли годы, я все больше и больше понимала, чем был мой семейный бизнес. Ту часть я хорошо изучила.
Мне было семнадцать, когда я уехала из дома, и до того, как мою мать убили, я почти не видела никого из друзей отца. Я слышала, как менялись имена. Знала одного или двух человек, например отца Люка, но это всё. Это произошло потому, что он держал меня с мамой вне бизнеса. Так долго, что мало кто знал, кто мы такие.
Люди, которые преследовали меня, прошли через многое, чтобы узнать, кто я, и я ожидала, что со дня на день что-нибудь произойдет.
Они знали, кто я, и прямо сейчас я не заметила, как прошел почти месяц, но ничего не произошло.
Люк? Это был он? Его работа? Он делал то, что говорил. Защищал меня.
Я поверила ему, но, возможно, мои чувства заставили меня не заметить то, что вероятно всё чего он на самом деле хотел, это сбежать.