Собравшись с духом, Максим выдохнул и нажал на кнопку:
— Слушаю, — сухо сказал он в трубку, прикрывая дверь в спальню.
Ответа нe последовало… Был слышен шум, похожий на проезжающие по мокрой дороге машины и повизгивание собаки. После пары мгновений тишины, Максим услышал всхлипывание.
— Валентина Дмитриевна?
— Максим… Я… я не знаю, кому еще позвонить…
— Что случилось?
Было слышно, как Валентина пытается отдышаться:
— Лаки… Его сбила машина.
— Где ты?..
Уже пять минут спустя Максим выруливал с парковки. Часы показывали почти час ночи, а по улицам ходили люди. Максим с трудом вспомнил, что был день города, и в центре шли празднования с концертами и фейерверками. Мокрый, липкий снег мешал нормальному движению, и Максим выругался себе под нос: еще совсем недавно он был готов поставить большой крест на всей истории с Вересовой, а теперь несся к ней на помощь, даже толком не переодевшись — нацепил куртку поверх домашних штанов и растянутой футболки.
Валентина была именно там, где Максим ожидал её найти по описанию. Сидела на холодной земле, обнимая Лаки. Снег вокруг был грязно-бурого цвета…
— Что случилось? — Максим опустился на колени рядом и погладил Лаки по морде: тот жалостно визгнул и попытался лизнуть руку.
Валентина шмыгнула носом и тяжело выдохнула:
— Мы тут гуляли, какой-то идиот выхватил у меня сумку и побежал. А Лаки за ним. Я не смогла его удержать, вот и…
— Понятно. Надо к ветеринару. Адрес вашего врача помнишь наизусть?
Валя помотала головой, попыталась вытереть слезу перчаткой, вымазав лицо и размазав тушь.
— Ладно, разберемся.
Максим достал сотовый из кармана куртки и набрал номер:
— Какого чёрта, Макс, час ночи…
— Потом будешь ругаться, — отрезал Максим, — сначала дай адрес ветеринарной неотложки.
— А… — мужской голос в трубке замолчал и через полминуты заговорил снова, — записывай…
Лаки скулил всё время до ветеринарной клиники. Когда скулёж прекращался, Максим нажимал на педаль газа, чтобы побыстрее добраться. Десять минут и две дюжины нарушений правил дорожного движения спустя, они добрались до небольшого здания в неосвещенном переулке: в окнах горел свет.
Вытаскивая Лаки с заднего сидения автомобиля, Максим впервые подумал о том, что и у маленьких собак есть свои плюсы: Лаки весил как небольшой телёнок.
— Всю машину тебе испортили, — хлюпая носом, заметила Валентина: она немного успокоилась с тех пор, как Максим взял операцию по спасению собаки в свои руки.
— Не думай об этом, — хмыкнул Максим. Это было последнее, что его сейчас интересовало. Лаки облизывал ему лицо, из последних сил виляя хвостом.
— Мне надо думать о чём-то другом, — пробубнила Валя себе под нос, будто оправдываясь.
В клинике их приняли сразу: собаку увезли в операционную и обещали, что сообщат новости, как только что-то будет известно… Время шло очень медленно. Валя всё время шмыгала носом, хотя уже давно перестала плакать, а Максим нервно крутил ключи от машины в руках, поглядывая на настенные часы. Прошло каких-то пятнадцать минут, когда появился врач, но эти минуты казались вечностью.
Валя тут же подскочила со стула:
— Что с ним? Он поправится?
Врач хмуро кивнул:
— Поправится. Ничего непоправимого не случилось: открытый перелом передней лапы — это самое тяжёлое, всё остальное — ссадины и царапины. Сейчас его готовят к операции, наложим гипс, почистим раны. Вы пока можете заполнить анкету и оплатить лечение…
— Моя сумка! У меня же там и деньги, и ключи, и все документы… — простонала Валя, и Максим почувствовал, как крепко её пальцы сжали его ладонь: он и не заметил в какой момент взял её руку в свою.
— Не волнуйся, разберемся со всем, — ответил Максим. — Иди умойся пока, ты похожа на шахтера после двойной смены.
Валентина смотрела на себя в зеркало, но видела только размазанную тушь, потёки от слёз, следы грязи и крови. Выглядела она ужасно, но Валю это мало волновало. В её голове звучало только два вопроса: как там её мохнатый любимчик и почему её ладони стало так холодно без руки Максима…