За окнами было уже темно, когда раздался звонок телефона. Максим от неожиданности вздрогнул и почти выронил из рук огромную стопку бумаг. На экране высветилось фото жены, и Максим автоматически посмотрел на Валю.
— Жена… Я забыл сообщить, что задержусь, — виновато сообщил он, складывая бумаги на стол и пытаясь принять звонок одновременно.
Валентина только кивнула, не отвлекаясь от перекладывания листов бумаги из одной стопки в другую…
Она еще с самого утра не выходила из кабинета. И сейчас, услышав слова Максима, внутренне сжалась: с тех пор, как она поняла, что привязалась к нему больше чем просто сухим контрактом, она старалась не думать о том, что он женат, и что каждый раз, когда он уходит от неё, он идёт домой, где его ждут. От этого на душе скребли кошки. Но еще хуже становилось от мысли, что даже если она просидит в этом офисе до самого рассвета, никто ей не позвонит и не поинтересуется, всё ли у неё хорошо.
Этим утром она приехала в офис, как обычно, в числе первых. В другие дни она дожидалась прихода Лены, которая приносила ей кофе и корреспонденцию. Этим утром Валентина решила сама открыть почту… Самым первым было письмо из прокуратуры.
Она знала, что когда-нибудь этот день наступит. Надеялась, конечно, что этого не случится, но не верила, что ей так повезёт… Она чувствовала себя виноватой, даже несмотря на то, что по факту её просто подставили. Но Валя, в силу своего характера, искала вину в себе… Если бы она тогда не была так наивна, если бы настаивала на нормальном оформлении документов, если бы… Этих «если бы» в её голове было много. А решений мало. Людей, на кого она могла бы рассчитывать, — еще меньше.
— Прости, мне нужно ненадолго уехать, — сообщил Максим, закончив разговор.
— Что-то случилось? — Валя подняла взгляд на Максима: он выглядел уставшим. И виноватым.
— Ничего серьезного. Просто… жена забыла дома ключи и теперь не может попасть домой, — вздохнул Максим.
Валя автоматически посмотрела на настенные часы: стрелки показывали половину одиннадцатого. Максим сделал тоже самое и задал себе, по всей видимости, тот же вопрос — почему Рита возвращается домой так поздно.
Максим никогда не называл жену по имени в присутствии Вали. Поначалу она спрашивала себя почему, потом решила, что это не её дело. Она вообще старалась как можно меньше спрашивать о личном. Раньше — потому что не интересовалась, теперь — потому что не хотела погрязнуть в собственных чувствах еще глубже.
— Хорошо, — Валя повторила вздох Максима, копируя его интонации. — Езжай домой. Я в принципе дальше сама справлюсь.
— Спасибо.
Максим схватил со спинки заваленного, как и весь кабинет, бумагами стула куртку и направился к двери. Уже выйдя в фойе, Максим остановился, чему-то усмехнулся и, заглянув в приоткрытую дверь, улыбнулся:
— Не скучай. Я скоро вернусь…
Шаг восьмой: осознанный
Максим сел за руль и выдохнул… Не так он собирался проводить первый день новой семейной жизни. А именно так он и обозначил этот день утром — началом новой семейной жизни.
Он собирался закончить работу, купить жене её любимых сиреневых гладиолусов и провести вечер в уютной атмосфере с теплым анисовым вином и веселым сериалом. Жизнь из мелодрамы плавно превратилась в криминальную документацию. И Максим не мог ответить даже самому себе, почему его это не расстраивало…
Машина медленно выехала со двора офиса, и Максим улыбнулся: он увяз в этой афере так, что перестал понимать, где заканчивается его настоящая жизнь, а где начинается то, что ему свалилось на голову вместе с предложением Вересовой. И еще меньше он понимал, в какой момент он перестал делить жизнь на правильное и неправильное.
Правильное было дома, где он мог ходить в растянутой футболке, жевать бутерброд перед телевизором и складывать ноги на журнальный столик, пить чай с пряниками и беседовать с Ритой о предстоящей покупке нового шкафа, просыпаться в собственной постели и валяться там столько, сколько позволяет совесть. С Валей было неправильное… Неправильные взгляды украдкой, когда они в компании коллег. Неправильные прикосновения тайком. Неправильные улыбки. Неправильные слова. Неправильные мысли. С ней всё было неправильно. Но так желанно…
И неправильнее всего было то, что он стал часто ловить себя на мысли, что с нетерпением ждет начала рабочей недели. Нет, он не убегал от Риты, наоборот — ему нравилось приходить в их квартиру, сидеть на их кухне, заниматься их общими делами. Но и утра понедельника он ждал так же нетерпеливо. И с некоторым волнением, приятным томлением в районе солнечного сплетения.