— Вы серьезно?
— Да, Максим Алексеевич. Я абсолютно серьёзно предлагаю Вам должность моего водителя совмещать с обязанностями моего любовника.
— Вы ненормальная, — выдохнул Максим нахмурившись.
Он многое видел в своей жизни: много странного, много несправедливого, но такого не мог себе представить даже в самом дерзком сне: ему на самом деле предлагали деньги за секс.
— Вам не обязательно давать ответ сегодня. Подумайте и…
— Мне не нужно думать! — выпалил Максим, поднимаясь с дивана. — Это абсурд. Я женатый человек. Как вообще Вам в голову пришла такая бредовая идея?!
Валентина едва заметно улыбнулась: именно такой реакции она и ожидала. Он был не первый, кто отреагировал так. И некоторые действительно уходили навсегда. Но всё же очень часто она добивалась того, чего хотела.
Поднявшись тоже, Валентина подошла к своему столу.
— Вам нужны деньги, Максим Алексеевич. А мне — любовник. Обычный бизнес, — спокойно ответила она взбудораженному мужчине. — Такую зарплату Вам вряд ли предложат еще где-то, а мне вовсе несложно найти другого претендента на место моего водителя.
— И любовника, — холодно заметил Максим. — Начинайте поиски, Валентина Дмитриевна.
Конечно же, Рите он не собирался рассказывать ничего из того, что случилось в офисе этим утром. Еще раз порадовавшись вчерашней ситуации, благодаря которой он вообще не сказал жене о предложении Вересовой, Максим вернулся домой, купив по пути огромный букет белых роз, которые так любила Рита. Уж очень хотелось порадовать любимую женщину. Но… не вышло.
— Что случилось, милая?
Еще с порога Максим понял, что что-то было не так: Рита была бледная, как мел, и судорожно обнимала сама себя, обхватив за худенькие плечики.
— Он… он снова не прижился…
Не нужно было ничего объяснять. Максим и без того понял, что последнее искусственное оплодотворение снова было безрезультатным. Он уже сбился, какая по счету попытка это была. Восьмая? Девятая? Конечно, он был готов пережить еще десяток, если знать, что однажды он увидит улыбку на лице своей жены, и причиной этого будет новость о приближающемся пополнении в семье. Но не было никакой гарантии, что однажды это действительно случится. И теперь нечем было оплачивать эту дорогостоящую процедуру.
— Не расстраивайся, милая. В следующий раз всё обязательно получится, — уверил жену Максим, крепко прижимая к своей груди и соображая, что делать.
На следующее утро Максим проснулся с головной болью. Он долго не мог уснуть, продумывая все возможные варианты. Самой главной проблемой сейчас была уплата ипотеки. Выплаченное за спешное увольнение возмещение уже закончилось, и уже в следующем месяце с банком нечем было рассчитываться. Да и машину нужно было отремонтировать. На станции технического обслуживания, куда он заехал вчера после нелепого разговора с Вересовой, сказали, что ремонт обойдется в копеечку. Без машины же Максим был как без рук. Да еще эти мучения Риты…
Впрочем, как решил Максим, ему удастся уговорить жену подождать со следующей попыткой до лучших времен. Может полгода. Может год. Он обязательно устроится на нормальную работу, и всё наладится. Да и без машины можно было обойтись. По крайней мере какое-то время. Оставалось только разобраться с банком…
Поднявшись с постели, Максим принял душ, как обычно сделал завтрак, но Рита так и не вышла из спальни… Не поднялась она и когда он вернулся три часа спустя, сделав все необходимые покупки. И вечером она всё так же провела под одеялом. Утром следующего дня Максим стал серьезно волноваться: жена так и не поднялась с постели и ничего не ела. И это был не очередной каприз. На этот раз она действительно потеряла надежду, и осознание безысходности свалило её с ног в прямом смысле этого слова.
Выходные Максим провел у постели жены. Она отказывалась вставать, не слушала уговоров, и даже угрозы вытащить её из-под одеяла насильно остались безрезультатными. Рита просто вздыхала и молча отворачивалась. Возможно, если бы это случилось неделей раньше или позже… всё было бы иначе. Но случилось именно так, и Максим чувствовал себя загнанным в угол волчонком.
Ранним утром понедельника он расхаживал по собственной кухне из угла в угол, остервенело сжимая в руке телефон. Он уже всё решил, и теперь оставалось лишь набрать номер и произнести слова вслух. Слова, которые означали бы решение всех материальных проблем. И собственное унижение… Нет, он не был ханжой, и даже не считал, что секс за деньги был таким уж ужасным делом. Вовсе нет. Его даже не оскорблял тот факт, что это предложили ему. В какой-то степени это даже льстило. Но это было неприемлемым для женатого мужчины — так он думал. Неприемлемым. Неправильным. И всё же он готов был согласиться.