Именно после того раза Валя вписала в договор пункт о запрете на разговоры о чувствах.
С Максимом всё было как-то иначе. Она не могла просто позвать его в отель, как делала это с другими. Почему-то именно с ним ей казалось это неправильным. Он сам был другим. Обычно на её сделку соглашались люди, которым не хватало в жизни драйва. Максиму не хватало денег. И она видела, как он боролся с собой — он и не скрывал этого: ему претила мысль быть с ней за деньги. Но Валя хотела. Не обязательно за деньги, но с этим мужчиной. Впервые за долгое время она выбрала мужчину, а не подходящий вариант. Теперь оставалось сделать подходящими обстоятельства.
Несколько недель Максим ходил на работу как на расстрел. Он ждал, когда же Валентина переведет его из водителей в любовники. Но она не торопилась. Даже не намекала. Просто говорила, куда её везти, когда забрать, во сколько она должна быть на месте. И всё. Иногда просила заехать в прачечную или в магазин за кормом для Лаки.
Всё изменилось в день, когда Максим наконец-то расслабился: ожидать неизбежного было куда хуже, чем то, что его ожидалo в конце концов.
Валентина попросила забрать её в одиннадцать вечера в одном из самых престижных баров города. Что она там делала, Максим не знал. И не хотел знать. Было уже поздно, и он хотел поскорее домой. Но Валя решила иначе.
— Максим, вы можете задержаться сегодня подольше? — поинтересовалась она, едва закрыв за собой двери автомобиля.
— Конечно, — сухо ответил Максим.
Он на самом деле мог: Рита осталась ночевать у родителей и дома его совершенно никто не ждал.
— Отлично, — Валя откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. — Сегодня был тяжёлый день, я бы хотела немного отвлечься. А это лучше делать в компании.
— Конечно, — снова повторил Максим. — Домой?
— Домой.
Пятнадцать минут абсолютной тишины в машине длились слишком долго. Максим успел передумать столько всего, что голова начала болеть. Он то и дело посматривал в зеркальце заднего вида, наблюдая за Валей, и поймал себя на мысли, что надеется, что она не уснула и… не передумает. Только он так и не решил, хотел ли он на самом деле близости с ней или просто надоело жить в постоянном напряжении и ожидании.
Дома у Вали он был впервые. Представляя, как будут проходить их встречи, он думал и о том, как такая женщина живёт. Но он-то всё представлял иначе… В просторных комнатах было почти пусто: самая необходимая мебель, голые полы, только один пушистый ковер перед диваном, все в светлых, тёплых цветах. Не красиво. Но как-то тепло и уютно.
— Не бойтесь, он не кусается, — Валя поймала пса за ошейник и потрепала за ухо. — Он очень милый и добрый, только выглядит строгим.
— Я люблю собак, — ответил Максим. — Всегда хотел иметь собаку, но то времени не было, то возможности.
Максим осёкся на полуслове. Теоретически собака у них с Ритой была. Но Максим отказывался воспринимать «это» как домашнее животное. По его мнению, собаку не должно сдувать лёгким ветерком, и в дамскую сумочку она тоже не должна помещаться. Но жена хотела именно такую, потому что кто-то из очень известных и модных таскал с собой именно такую. А Максим мечтал о большой, крепкой собаке, с которой можно бегать, не боясь на неё наступить. Такой, как была у Вали.
За размышлениями Максим и не заметил, как Валентина достала папку с бумагами и расположилась за барной стойкой на кухне… Говорить о том, что именно в бумагах не нужно было вслух. Правда Максим совсем не думал о том, что этот пункт их рабочих отношений будет оформлен в письменном виде. Он был совершенно уверен, что всё будет обговорено на словах. Но он ошибался.
— Я привыкла всё обговаривать на берегу, — ответила Валентина на немой вопрос Максима. — И лучше всё в письменном виде, тогда ни у кого не будет претензий. Согласен?
От Максима не утаилось, как спокойно и без лишних сантиментов она перешла на «ты». От этого он занервничал еще больше. Он и без того чувствовал себя загнанным в угол зверем, но сегодня вечером, когда пришел час Х, стало совсем не по себе. Но пути назад уже не было.
— Согласен, — выдохнул Максим, усаживаясь напротив начальницы.
— Прочитай, — Валя пододвинула Максиму несколько листов бумаги. — Если с чем-то не согласен, я готова выслушать твои предложения.