— Отчего же, совсем не против.
— А отец не воспротивился передаче ребёнка? — Глафира навела фотоаппарат на стенд.
— Ох, там такой запутанный чувственный треугольник был, — Полякова вздохнула. — В Инессу были влюблены два студента, но поначалу она отдавала предпочтение Диме, — Инесса показала на карточку, где был изображён молодой человек с пронзительным, ясным взглядом. — Второй, Паша, был для неё… — женщина помолчала, — ну простоват, что ли. Его на стенде нет, он не участвовал в этом эксперименте, да и вообще был таким крепким середнячком.
— Артём! — воскликнула Глаша, увидев в конце коридора молодого человека. — Мы здесь! Простите, продолжайте.
— Но вот с Димой у Инессы вышли какие-то разногласия, и она какое-то время отдавала предпочтение Павлу. Собственно, он и стал отцом мальчика. После рождения ребёнка и этой кошмарной процедуры передачи его в другую семью Инесса совсем замкнулась внутри себя. Потом она практически переехала на свой полигон.
— Куда? — нахмурилась Глаша.
— Давайте пройдём в кабинет, старовата я по несколько часов кряду стоять, — сказала Полякова.
Женщина зашла в свой кабинет, тяжело опустилась на стул и сказала:
— Вот вы мне писали в сообщении, что интересуетесь медуницей. Медуница неясная, конечно, не такая редкость, чтобы её взращивать в колбе. И мы действительно её культивируем, но на испытательных полигонах, потому что для естественного произрастания конкретно этого растения необходим определённый состав почвы, в этом конкретном случае — лесная подстилка. У института есть участки земли в разных уголках Ленинградской области и не только, где мы культивируем различные растения. У Инессы были выдающиеся способности, и ей выделили собственный полигон, там она практически жила, вела исследования, преподавала. Там её тело и нашли.
— Как она умерла?
— Органы определили как суицид. Не могу не согласиться, она была склонна к этому.
— В каком году это было?
— Сейчас не вспомню, но лет пятнадцать назад, — Полякова глянула на часы. — У меня обеденный перерыв и подагра, мне обязательно нужно питание. Давайте переместимся в нашу столовую, у нас там даже свежие овощи с собственного институтского огорода.
— Да, конечно. Я к вам присоединюсь через несколько минут, — Глаша вышла вслед за женщиной из кабинета. — Так, Артём, запроси вот по этой даме: кто вёл следствие, кто был судмедэкспертом. Я не знаю, как ты это сделаешь, но информация нужно сверхсрочно. И будь наготове: как только я дослушаю историю, нам понадобится группа захвата. Я, кажется, знаю, куда нам ехать.
— Глаша, ты меня ещё просила найти, куда уехала семья Казанцевых.
— Держи эту информацию пока при себе, она не такая срочная.
Отыскав Полякову в небольшой симпатичной столовой, Глаша присела напротив дамы, отрезающей аккуратные кусочки от белёсых паровых котлет.
— Простите, но нам нужно срочно продолжить беседу. Меня интересует нахождение полигона, где умерла Инесса.
— Это место уже давно не то, — пожала плечами женщина, — его даже продали кому-то из частников. Не помню, зачем это понадобилось, но мы периодически выставляем на торги полигоны, когда заканчивается естественный потенциал земельных ресурсов и с этой почвой мы, например, не работаем с удобрениями.
— И всё же. Могу я получить адрес? — настойчиво попросила Глафира.
— Безусловно. Но моя память на такие дальние расстояния уже не может справляться с ролью проводника, поэтому вам будет проще, если вы обратитесь в нашу хозяйственную службу. Участок так и называли: «Полигон Логиновой».
Глаша быстро накидала информацию для Артёма и воззрилась на Полякову.
— А что стало с Димой и Пашей?
— Ну, Дима пошёл по учёной стезе, добился высоких результатов, потом эмигрировал в Китай, кажется. А Павел, — женщина задумалась, — закончил учёбу и как-то растворился в жизни. Я о нём давно ничего не слышала.
— Можете мне написать полные данные и того и другого?
— Милая, ну это тогда в ректорат. Я скажу год выпуска и фамилии.
— Спасибо большое, вы нам очень помогли, — покачала головой Глаша.
— Что же вы даже не поели? — улыбнулась женщина. — Здесь чудно готовят. Я не большая мастерица в кулинарии, поэтому девочки для моего желудка стараются.
— Простите, — Глаша набрала номер телефона и проговорила, — Рома, говорят, ты жаждал работать?
— Привет, Глафира. Руки и голова работают, — хрипло ответил Латунин.
— Ок. Тогда попрошу, чтобы тебе привезли ноут, а ребята-айтишники скинули записи Соболева про Логинову.