— Куда уехала? — встрепенулась заведующая.
— Если бы я знал, то сейчас бы не тратил ваше и моё время, — терпеливо объяснил оперативник. — Давайте вернёмся к сути вопроса.
— Ну что я могу сказать, сотрудник она хороший, всегда все отчёты вовремя сдавала, очень любила работу в архиве. Хотя у нас там не каждый может много времени проводить: помещений маловато и приходится всю архивную документацию держать в подвале. Там сыровато, конечно, и плесенью несколько попахивает, — понизив тон, проговорила женщина, — но её это не смущало. А мне как гора с плеч, а то уговаривать всех надоело.
— Знаете что, я вам оставлю свой номер телефона, вы, если вспомните ещё какую-нибудь интересную мелочь, позвоните, — Марк положил свою визитную карточку перед женщиной. — И последний вопрос: может быть, вы знаете, с кем она дружила из своих коллег?
— Я так с ходу не скажу, — женщина взяла в руки кусок картона и стала задумчиво его разглядывать. — Может быть, Тонечка? — она улыбаясь посмотрела на Марка.
— Вполне возможно, — оперативник выжидательно смотрел на женщину. — А Тонечка — это кто?
— А так она у нас отделом кадров заведует. Там и дело посмотрите. Она у нас душа компании и болтушка.
«То, что надо!» — подумал Марк и, спешно попрощавшись с женщиной, пошёл на выход.
Запутавшись в коридорах здания, Журавлёв через некоторое время вышел к кабинету Тонечки и, широко открыв дверь, оказался в странном царстве ванильных ароматов и розового цвета. Начальница отдела кадров сумела превратить своё рабочее место в странную обитель, где разве что не порхали бабочки с цветка на цветок и не летали райские птицы. Здесь всё напоминало домик маленькой принцессы: розовые занавески, цикламеновый плед на диванчике, фигурки фей, воткнутые в цветочные горшки.
— Простите, я в отдел кадров попал? — спросил Журавлёв.
— Да, молодой человек, — радушно отозвалась пышнотелая блондинка в розовой блузке с огромным бантом. — Что вы хотели? — женщина поставила на столик крохотную лейку и выплыла из-за стеллажа с цветами.
— Я хотел с вами поговорить о Лидии Васильевне.
— А что случилось? — удивлённо вскинула на него сильно насурьмлённые глаза Тонечка, когда посмотрела на его удостоверение.
— Есть пара вопросов, не можем найти её. Говорят, уехала посреди рабочего дня.
— Так, может, с мамой плохо сделалось? — проговорила женщина.
— А что с мамой?
— Так она у неё в доме престарелых. Лидочка за ней прекрасно ухаживала, но сейчас при её загруженности пришлось передать маму на попечение специальных служб. Альцгеймер, — женщина коротко пожала плечами.
— Адрес знаете? — спросил Марк, доставая из кармана оживший телефон и сосредоточенно читая сообщение, пришедшее от Визгликова.
— Нет. Мы особо этой темы не касались, человеку и так непросто. Ну и знаете, не люблю особо лезть в чужие дела.
— Хорошо. Вот моя визитка, — Марк достал из кармана кусочек глянцевого картона, — если что-то вспомните, то, пожалуйста, обязательно мне позвоните.
— Ну, хорошо. Но я думаю, она скоро вернётся на работу, вы сможете всё обсудить и… — но эти слова она уже говорила в спину спешащему на выход оперативнику.
Марк быстро прыгнул в машину, с визгом колёс сорвался с места и, подрезав три ряда натужено сигналящих машин, умчался в сторону геоточки, присланной Стасом. Именно там, судя по информации, полученной от Кирилла, из такси вышла Лидия Васильевна. Можно было бы не торопиться, если бы это была территория города, отследить её передвижения по камерам — дело техники, но женщина покинула автомобиль возле лесного массива.
Ковбойкин сидел в своём кабинете и молча смотрел на Лисицыну. Немая сцена тянулась уже минут пять, но никто не хотел нарушать безмолвие, потому что потом нужно будет принимать сложные решения, а они очень хотели этого избежать.
— Анна Михайловна, от того, что мы с вами в молчанку играем, ничего не изменится, — проговорил мужчина. — Ситуация не просто серьёзная. Она на грани! Сегодня человек, который, как вы выражаетесь, затеял игру, покусился на жизни сотрудников разных ведомств. Более того, он держал нас в заложниках, — Ковбойкин вздохнул, поправил скатившуюся к краю стола авторучку и продолжил: — Я сейчас пойду против всех правил и протоколов, но вы больше не должны ничего скрывать. Вы должны максимально структурированно изложить историю с самого начала.
— Я должна подумать, — коротко ответила женщина.
— О чём? — брови собеседника слегка поднялись.