— Есть что? — вяло спросил он.
— Километры кадров. Кирилл занимается, и туча отпечатков, они у Казакова, — девушка устало опустилась на стул. — Одна жертва задушена, у второй ножевые. Обе предлагали свои услуги на одном и том же сайте эскорт-услуг. Короче, не сможем мы допросить Альбину или как её там. У тебя как?
— Глухо. Нужно хоть что-то про эту Катю накопать, — Погорелов раздражённо откатился на кресле от стола. — Врачи что вчера сказали?
— Сейчас с ней разговаривать бесполезно. У неё, — Глаша задумалась, — като… като…, короче, ступор. Мама? — девушка удивлённо взглянула на телефон. — Привет. Да, хорошо. Конечно, приду, — она пожала плечами и улыбнулась. — Видимо, мама ещё не окончательно от меня отказалась. Просит с ней пообедать завтра, — Глафира пододвинула себе папку с Катиными медицинскими справками. — Хочешь, я посмотрю свежим взглядом?
— Откуда у тебя свежий взгляд? — язвительно заметил Погорелов.
— Будем препираться или работать? — устало спросила Глафира.
Сергей молча открыл перед ней папку и, круто развернувшись, пошёл прочь. Глафира подумала, что все очень устали, нервная обстановка практически уничтожила любой намёк на спокойствие и сейчас главное — держаться и не сорваться. На одном из столов зазвонил стационарный телефон, Глафира подождала несколько секунд и нехотя потащилась к аппарату.
— Слушаю, Польская.
— Здравствуйте. Мне нужна Лисицына.
— Анны Михайловны нет на месте. Что передать?
— Меня зовут Полякова Елена Сергеевна. Мне передали, что она меня искала, я была в отпуске, сейчас на рабочем месте. Так что, если могу чем-то помочь, буду рада.
— Хорошо, я поняла, обязательно поставлю Анну Михайловну в курс дела, — Глаша повесила трубку и остановила взгляд на тощем молодом человеке, стоявшем в коридоре возле тележки, на которой высились папки. — Вы кто?
— Здрасьте, — раскатисто и картаво проговорил он, — это выемка документов с НКО «Штопая сердца». Куда поставить?
Внутри Глашиной головы зазвонили тревожные колокола.
— Так много? — она с ужасом оглядела шесть больших коробок.
— Не, это только начало. Внизу ещё два раза по столько же. Куда ставить? — радостно прогремел юноша.
— Ну, сюда куда-нибудь, — Глаша неопределённо обвела рукой пространство кабинета и подумала, что теперь из списка дел придётся вычеркнуть ещё и сон.
Молодой сотрудник бодро вкатил тележку, переставил коробки на пол и удалился, а на его месте возник Артём.
— Вы из ниоткуда материализуетесь, что ли? — спросила Глаша.
— Ковровая дорожка шаги скрадывает, а свет неяркий и поэтому не видно, кто подходит, — отозвался Артём. — Я почти закончил с оформлением и могу приступить к работе. К кому мне за распоряжениями?
— Ну, пока ко мне, все разъехались.
— Чем заняться?
— Куда ставить?
Одновременно прозвучали вопросы от Артёма и вернувшегося юноши, Глаша перевела взгляд с одного на другого, лицо её просветлело, и она показала Архарову на коробки.
— Вот тут немного документов рассортировать нужно. Я покажу как.
Когда Лисицына вернулась в отдел, то с удивлением обнаружила, что Архаров сидит за столом, который окружали горы бумажных стопок, и работает со скоростью конвейера, а Польская с красными глазами ползает по полу между разложенными медицинскими справками, перекладывает их с места на место и что-то бормочет себе под нос.
— Что с ними? — тихо спросил подошедший Визгликов.
— Перетрудились, по-моему.
— Ну, я понял, — Визгликов легонько поддел Анну под руку и показал на столик в углу кабинета.
Там стояло два пустых кофейника и валялось множество пустых стаканчиков.
— Э, трудоголики, сворачивай пахоту! — крикнул Стас. — Польская, глаза вывалятся, мы тебя потом фиг замуж выдадим. А я всё-таки рассчитываю от тебя избавиться.
— Так, Катю, кроме Хворостиной, вела ещё одна докторица, — охрипшим от усталости голосом проговорила девушка, садясь на пол. — Я с ней связалась, если вкратце, то Катю, скорее всего, изнасиловали, но у девушки была очень хрупкая психика, и она не смогла справиться с сильным стрессом. Катя начала ходить в группу, что вела Хворостина, и потом у неё вообще крыша потекла, — Глаша осеклась, — Это Ольга Александровна так сказала. Она вспомнила, что Катя из отпуска чумной вернулась, потом стала на какие-то курсы ходить и всё, ей стали мерещиться инопланетяне. А врач сказала, что когда Катя к ним поступила, то Хворостина у начальства выбила прямо чуть ли не опеку над ней. И один раз, когда Хворостина не вышла на работу, то Катин осмотр перепоручили, так её лечащий врач устроила вселенский скандал.