В этот момент к Кириллу, бешено вращая глазами, подлетел Визгликов, он выхватил у молодого человека телефон и заорал ему прямо в лицо длинную череду нецензурной брани.
— Ты обалдел?! Быстро на место, там мать твою снова похитили.
Глаша в момент звонка Кирилла уже собиралась домой в Управление. Когда ей позвонил молодой человек, она припарковалась, но после услышанного помчалась на огромной скорости обратно к домам.
— Вы с ума сошли? — закричал оперативник.
— Звони в полицию, — зло рявкнула она. — Местным звони, у меня в контактах местный следак записан, скажи, у них убийство на районе.
Визжа тормозами, Глаша остановилась возле подъезда и кивнула мужчине:
— Пошли. Ты при оружии?
— Конечно.
Заскочив в подъезд, они пробежали несколько ступенек и резко остановились, потому что на площадке, разбросав ноги в разные стороны, с пулевым отверстием во лбу и окровавленным лицом сидел отец Жизели, а в руках у него был измазанный кровью топор.
— Что тут? Ох, ё! — послышалось позади Глаши. — А что тут? — повторил вопрос прибывший на место полицейский.
— Убийство тут, — в тон ему ответила Глафира, — судя по всему, двойное.
— А кто их? — ляпнул полицейский.
В такие моменты в Глаше пробуждался Стас Михайлович, но она нашла в себе силы не послать мужчину куда подальше, а спокойно и деловито отдала приказы о том, что сейчас нужно сделать в первую очередь. Буквально через час сонный посёлок растревожили поквартирные обходы, полицейские сирены и приехавшая на место происшествия большая следственная бригада, отправленная в помощь из управления. Глафира, убедившись, что на место происшествия с криминалистами приехал Казаков, устало села за руль и проговорила:
— Здесь вроде всё под контролем. Поехали в управление, — она глянула на мужчину, сидевшего рядом. — Едем?
— Давно я так не развлекался, — оперативник покачал головой.
— То ли ещё будет. Не слышно ничего, как там операция? Началась?
— Ну как-то не принято у нас трезвонить во время работы.
— Ясно, — Глафира нажала на газ, резко перевалила машину через поребрик и поехала в сторону выезда. Но вдруг затормозила и, глянув на часы, повернула руль в другую сторону. — Надо ещё к Поляковой заехать, здесь недалеко, чтобы потом не тащиться через весь город.
Надрывная сирена рвала ровные потоки автомобильного движения, машина следственного комитета вклинивалась в любое освободившееся место, ехала по тротуарам, ревела мотором во дворах, где можно было срезать путь. Стас орал на пэпээсников, которые, как ему казалось, работают менее оперативно, чем нужно, а Кирилл просто сидел застывший как изваяние и смотрел через лобовое стекло на дорогу. Наконец машина вырвалась из городской толкотни и, петляя по шоссе, подъехала к съезду с моста, где камеры в последний раз засекли микроавтобус. Погоня опала, все выдохнули и молча уставились на авто, которое увезло Лисицыну.
Кирилл попытался чуть ли не на ходу выскочить из машины, но Визгликов вовремя придержал его.
— Стоять! — зычно крикнул Стас. — Ты сдурел? Это сто процентов ловушка. Стали бы они так сложно увозить её из-под носа у сотрудников, чтобы оставить в машине. Кто знает, что там. Может, взрывчатка или ещё что-то. Мозгами-то думай, они у тебя вроде умные. Сам посмотри. Я сапёров ещё по дороге вызвал.
Микрик и правда стоял в узком месте, где неудобно было парковаться, да и с дороги машину тоже хорошо было видно. Зато здесь располагалась опора моста, и если там вместо Лисицыной была бомба, то этот подрыв мог бы унести много жизней.
— Смотри, — Кирилл вышел на улицу и подозвал Стаса, показывая ему, что в одном месте заградительное препятствие лежало на земле, а дальше внизу под невысокой насыпью вилась грунтовка. — Скорее всего, они её пересадили в другую машину. Здесь камер точно нет, я локацию ребятам скинул, они сейчас все выезды отсюда просмотрят.
Визгликов вдруг услышал окрик, развернулся к микроавтобусу и как в замедленной съёмке увидел, что один из выехавших на место полицейских почему-то выходит из-за автобуса, подходит к задней двери и нажимает на ручку.
— Стой! — закричал Стас.
Но было уже поздно, вверх взвилось пламя, послышался громкий хлопок, микрик невысоко подпрыгнул, машину следственного комитета снесло к краю вымощенного камнем пространства под мостом, опора треснула и начала сыпаться.
— Срочно передай по всем постам, чтобы перекрыли подъезды, — кричал Визгликов в трубку.
Стас кинулся наверх, оттолкнул стоящего в остолбенении водителя полицейской машины, прыгнул за руль и резко выжав газ, помчался к мосту, отъехал на приличное расстояние от трещины, начавшей вскрывать асфальт и, выжав всю возможную мощь, помчался на другую сторону, чтобы перегородить движение. Он пролетел над осыпающимися кусками дороги, затормозил на другой стороне, поставив машину боком и дёрнулся было обратно, но вовремя остановился, потому что понимал, что себя он тоже отрезал от возвращения к месту происшествия. Стас стоял на месте, сжимая кулаки и глядя, как вниз сыпется мост, как на каменном помосте догорают останки человека. И чувствовал разгорающееся внутри него отвратительное пламя, имя которому — месть. И сейчас Стас вдруг понял, что если он будет и дальше слушать голос своего и общественного разума, то они так и будут просто собирать жертвы.