— Даже после нескольких попадании силой моего фрукта, ты стоишь на ногах, хоть и весь трясёшься от боли… До сих пор не желаешь присоединиться ко мне? Ты достаточно силен, смог бы стать одним из командиров дивизий.
— Нет, мне моё собственное приключение дороже.
Самое паршивое то, что я не могу использовать всю мощь своего фрукта. Пузырь, покрывающий остров, просто может от этого лопнуть, поэтому никаких торнадо, способных расшвырять пиратов Ёнко. Впрочем, Белоус тоже ограничен в своих действиях, ему тоже приходится тщательно контролировать силу своих ударов.
Отдышавшись, снова ринулся в атаку, формируя в руках своё пронзающее копье, но на этот раз я не стал его запускать в противника, а лишь удобнее схватил. Белоус с интересом рассматривал оружие сделанное из воздуха, во время моих попыток его задеть. Любопытство его долго не продлилось, так как я с каждым ударом увеличивал скорость своих движений, трансформируя тело в свой элемент. В какой-то момент я просто стал для большинства людей, здесь находящихся, просто размытым пятном, который кружил возле Белоуса. В один из моих ударов, нацеленных в грудь, Ёнко всё же решил поймать моё оружие и прекратить игру в салочки. Из его руки, напитанная волей вооружения, чуть капала кровь. Он смог остановить копье в нескольких сантиметрах от своего тела и, надменно глядя на меня, спросил:
— Что ты покажешь дальше, мальчишка? — на его слова я пытался не засмеяться, чтобы не выдать себя.
Но у Белоуса опять сработала чуйка, но было уже слишком поздно. Копье в его руке сдетонировало, создавая достаточно объёмный взрыв. Я отлетел на несколько десятков метров, Белоус же просто сделал пару шагов назад. Теперь он стоял весь потрепанный, без своего капитанского плаща и с обвисшей левой рукой, но я не сомневался, что он по прежнему может её использовать. Видел уже одну волевую девочку, хватило.
— Гу-ра-ра-ра! Хорошая атака, — произнёс он, отдал свой бисэнто прилетевшему Марко и правой рукой самостоятельно вправил выбитое плечо на левой.
— Скажи, почему ты не хочешь помочь членам своей команды? Разве ты за них не переживаешь?
— Старик, прислушайся, разве бои идут в твою пользу?
Белоус действительно огляделся. Дэвид и Кристалл запыхались, но продолжали валить одного за другим членов рядового состава. Никос и Изо оставили в друг друге несколько пулевых ранений и продолжали свой поединок стрелков. А вот у Мариши дела шли действительно хорошо. Харута оказался слабее своего противника. У боя Мариши вот-вот должна была настигнуть развязка. Сейчас мы с Белоусом слышали интересный диалог:
— Вам всё равно не победить пиратов Белоуса, — сказал тяжело дышащий Харуто, — Сдавайтесь и тогда, возможно, сможете вступить в нашу команду.
Мариша на это предложение лишь произнесла слова своей атаки:
— Одномечевой стиль: Меч Рубящий Горы! — стремительно появившись возле Харуты, разрезала его меч вместе с ним самим и смахнула остатки крови со своей сабли.
Да, она всё же научилась резать сталь. Харуто с глубоким порезом через всю грудь опал на землю, закатив свои глаза. Следом прозвучали несколько выстрелов, в ходе которых из сражения стрелков выбыл и Изо. Никос лишь успел рассмеяться и сказать, что победил, как сам свалился без сил, но тут же принял попытку встать. Нья-ха-ха-ха!
— Видишь, старик! Моя команда выигрывает!
А затем я и сам вновь пошёл в наступление на Ёнко. Теперь я больше атаковал покрытыми волей вооружения руками, а не силой фрукта. Белоус не отставал, по мне то и дело прилетали удары, но я ещё стоял и продолжал бить, внутренне готовясь к финальному удару. Когда почувствовал, что собрал достаточно энергии ударной волны, то подпрыгнул на уровень груди Белоуса, применил и выкрикнул название атаки:
— Рокуоган Максима!
Рокуоган, мощь которого была усилена силой фрукта, вырвался из моих кулаков почти с таким же оглушительным громом, как вылет пронзающего копья. Руки теперь уже не просто дрожали от перенапряжения, они кричали от боли. Кожа в некоторых местах лопнула и из ран потекла кровь, кости заскрипели, несколько мышц на руках были порваны, но результат того стоил. Удар Белоусу точно не понравился, он проскользил несколько метров и смог остановиться только уперев свой бисэнто в землю. А остановившись, Ёнко сблевал кровью и отпустил свою голову. Его команда стояла в оцепенении, не зная как на это реагировать. Несколько секунд он тяжело дышал и наконец, подняв голову, громко рассмеялся: